А возле самого стола – Арахна.
Сложно было сказать, что она такое. Все черты ее лица были молодыми, это видел даже Лагот и в полумраке. Ей было, по мнению Лагота, не больше двадцати пяти лет – если смотреть на лицо, губы, руки…
Но если смотреть на ссутуленные плечи, на худобу – почти болезненную, а главное – в глаза! в них…пепел. Лагот сам не знал, почему именно слово «пепел» пришло ему на ум, но ничего не мог поделать – только пепел и подходил. Ни жизни, ни блеска – пустыня! Свойственно ли это молодости?
Судить о ее красоте тоже было сложно. Что-то в ней и привлекало и отталкивало одновременно. хотелось пожалеть это создание и держаться от него подальше одновременно.
-У вас ко мне дело? – тихо спросила Арахна, устав, видимо, от его молчания. Лагот мгновенно встряхнулся и устыдился:
-А…да. Я…простите, да.
Она вздохнула и села за стол, отодвигая незамеченный прежде кубок подальше от свечей.
-Говорите, у меня много дел, - напомнила Арахна.
-Вы…- Лагот сделал глубокий вдох и взял себя в руки, - вы простите, пожалуйста. Я патрульный. Меня зовут Лагот. Берн послал меня сделать вам доклад, так вот…
-Стоп! – она неожиданно властно подняла ладонь, останавливая его речь, - почему Берн не пришел сам? Он же начальник патруля. Или нет?
-Э…это хороший вопрос! Но я не знаю. Он главный и я подчиняюсь его приказам.
-Вот как? – тихо изумилась Арахна и сделала какую-то пометку в одном из листов.
-Он так сказал! – мгновенно подтвердил Лагот. – Он взял Вимарка – это третий патрульный сегодняшней смены и ушел с ним. А меня отправил к вам.
-Докладывайте, - велела Арахна и именно велела. Голос ее был тихим, но ослушаться, похоже, было решительно невозможно.
-В переулке Часовщиков была драка, - доложил Лагот.
-Время не смогли определить? – поинтересовалась Арахна, и Лагот не сразу понял, что она шутит. От нее это было странно видеть. Лагот не знал этого человека, но видеть от такого измученного существа попытку в юмор было очень странно.
-Так…голод, - Лагот почувствовал себя еще большим идиотом.
Арахна посмотрела на него очень внимательно, но ничего не сказала.
-И труп нашли.
-Какие деятельные…
-Вот, - Лагот протянул к Арахне тонкий пергамент, проколотый замерзшей нетвердой рукой в нескольких местах. – Записали. Берн говорит, что удушение.
Арахна отложила пергамент в сторону, даже не развернув его.
-Что-то еще? – спросила она все также тихо.
-Нет, - Лаготу было очень жарко и холодно одновременно. хотелось снять плащ и зпахнуться в него плотнее, - это все.
-Что же вы тогда смотрите на меня так, словно диковинку увидели? – Арахне, судя по ее тону, было глубоко плевать. Возможно, ей просто хотелось уцепиться за что-нибудь, чтобы придраться.
-Простите, - Лагот смутился и испугался. – вы просто известная личность. Я вас иначе представлял. Ну, как говорят…
-Неужели? – она снова не удивилась. Похоже, ей было по-настоящему все равно. на Лагота и его речи точно. – И что говорят? Плохое?
-Разное, - выкрутился Лагот и спешно добавил, - но я лично ничему из этого не верю!
-Напрасно, - Арахна снова удивила патрульного. – Лучше верить всему плохому, чтобы потом приятно удивиться, чем неприятно разочароваться.
Выходило что-то невероятное. Лагот не был опытным дипломатом, но полагал, что все-таки способен к беседе. Арахна задела его, сама того не зная и Лагот неосмотрительно выпалил:
-Говорят, например, что вы подставили всю свою Коллегию Палачей! Всех убили!
Но Арахна не поддалась.
-История имеет слишком много граней, - ответила она. – Всё зависит от того, как взглянуть на нее. с одной стороны – да, я виновата во всем. С другой – каждый человек сам делает свой выбор и мои близкие сделали его, оставив меня жить с их выбором.
Она резко замолчала, похоже осознав, что сказала слишком многое. Потом спросила опять:
-У вас что-то еще?
-Нет…- Лагот пытался поймать ее пустынный взгляд, сам не зная зачем.
-Тогда – подите вон, у меня много работы, - Арахна уткнулась в бумаги и не подняла головы, когда Лагот, промямлив что-то неловкое на прощание, вышел из ее кабинета в самых смутных чувствах.
2.
Когда Лагот вернулся в Патрульный Штаб, где главенствовал Берн, упивающийся случайной властью, то оказалось, что кроме Вимарка, уже кое-как отогретого, и ещё одного юноши – Юстаса, в штабе никого нет. Видимо, произошел тот самый счастливый для Лагота час, когда одни уже ушли на смену, а другие еще не вернулись полными составами, или обедают в столовой. Словом – редкая минута тишины.