― Видится мне, ты перестарался, ― «тень» хмыкнул. ― Теперь ребята даже двигаться не смогут пару дней.
― Ничего, лекарь подлатает за час-другой, ― мастер беззаботно отмахнулся. ― Меня больше беспокоит их состояние.
― Даже так? Ты проникся к кому-то отечественными чувствами? ― Демон хитро прищурился. На тонких потрескавшихся губах зазмеилась насмешливая улыбка.
― Осторожнее, ― Гора покачал головой.
― Всё простить не можешь? Ай, как непрофессионально, ― Демон притворно-сочувственно покачал головой.
― Чтоб тебя, отродье дьявольское, ― ругнулся Гора, чем вызвал только новую улыбку собеседника.
― Оставим наши споры. Чем тебя ребята беспокоят?
― Они ещё сопляки совсем, заказ пошатнул нервы. Тишина, конечно, всё восприняла весьма спокойно, потому за неё волноваться не стоит. Хотя и загоняла себя, дурная девка. А вот Шум кидается из крайности в крайность. То мыслями тонет в отчаянии и презрении к себе, то едва на нож не бросается, чтобы испытать чувства поострее, ― мастер задумчиво потёр подбородок.
― Это и я заметил. Что предлагаешь?
― Завалить заказами, чтобы привыкали к грязной работе. Ты, кстати, не знаешь, где эти недоноски пропадали весь день?
― На развалинах сторожевой башни развлекались. На какой-то доске катались и странные вещи делали, и по окраине развалин бегали, кувыркались.
― Кувыркались, значит… Хочу взглянуть. Вдруг что хорошего сопляки придумали.
_______________
(1) Eisbrecher ― «Rot wie die Liebe». Перевод:
Твоё тело ― пламя, вены ― из огня,
Ты горишь в моей душе, и мне это приятно,
Такая драгоценная и вечная, совершенная и чистая,
Слишком прекрасная, чтобы быть настоящей.
Глава 6
Количество заказов и в правду стремительно росло. Гора постарался. В неделю в лучшем случае три, а случалось и по пять иногда выполнять. Мастер жёстко контролировал друзей. В свободные деньки Шум с Тишиной или тренировались с грозным мужчиной или под его присмотром развлекались в развалинах. Среди обломков Гора им не мешал, лишь внимательно следил за каждым движением, узнавая для себя много нового. К концу месяца уже и сам пробовал бегать по камням вместе с друзьями, но высоко не лез, трезво оценив свои возможности. Однако к концу года все трое уже забирались на самые вершины.
Неожиданное развлечение полюбилось многими молодыми гильдийцами. И Мороку пришлось выкупить земли с развалинами, дабы огородить их от любопытных глаз высоким забором. Убийцы и так стали привлекать излишнее внимание простых граждан и стражей. Благо ходили на развалины небольшими группками.
В какой-то момент простые пробежки и кувырки по камням превратились в опасные догонялки. Водил кто-то один, и, коснувшись кого-то, превращал догоняемого во второго догоняющего. Побеждал тот, кто остался единственным не настигнутым, или «заразил» большинство. Со временем игра и её действующие лица обрели новые названия: догонялки стали зваться «охотой», догоняемые ― «зайцами», а догоняющие ― «волками». К концу второго года даже появился рейтинг игроков, который возглавляли близнецы и Дарья. Девушка оказалась на удивление быстрой и ловкой, так что и братьям-оборотням едва удавалось её настичь. Даже в обличье зверей.
К концу второго года Ярик более-менее смирился с родом деятельности, уходя на задания уже не с обречённым видом, а каким-то болезненным азартом. Но тяги ко всему опасному это не умаляло. Наоборот, Шум выполнял всё более сложные трюки на вершинах развалин. Благо каждый раз парня кто-нибудь да страховал из друзей, не то разбился бы о камни ещё полгода назад.
Дарья же за безумным ритмом Гильдии едва замечала, как ожесточается. Ярость растворялась в холоде и отстранённости, и каждое новое убийство всё меньше трогало девушку. Как будто пускать чужую кровь стало сродни походу на работу в какой-нибудь офис. Отчёты её также были скупы, лишь пара фраз про задание, не более. Зато Ярик исписывал больше листа, передавая каждую деталь. Это хоть как-то позволяло парню отпустить ужасы работы и не просыпаться ночью от кошмаров и собственных криков.
Вот и сейчас Шум усердно работал над докладом, выводя пером корявые буквы. Дарья же отделалась парой фраз и терпеливо ждала друга. Порыв расписывать всё, словно рассказ какой, давно прошёл. Да и желания писать истории у девушки не возникало вот уже несколько лет. Всё-таки работы так много, что некогда задумываться о давних увлечениях.
― Всё, ― выдохнул Ярик с облегчением. ― Держи, Мирели.
― Снова Вы написали целую историю, господин Шум, ― покачала головой женщина, пряча бумагу в ту же полку, что и Дарьин доклад.