— Итак, что с вами приключилось? — спросил меня врач.
Я рассказал все как есть, а зачем мне было врать, меня избили до полусмерти; он тщательно осмотрел мои повреждения и наложил повязки: ничего страшного, пострадали только голова и зубы; что касается головы, он назначил мне рентген, по поводу зубов посоветовал завтра же пойти к стоматологу, а насчет надбровной дуги оказалось, накладывать швы нет необходимости — он лишь соединил и склеил пластырем края раны; я пошел на рентген, там тоже пришлось высидеть очередь, но не такую длинную, к счастью, трещины не было, и вообще мне стало гораздо лучше, так что я попросился домой — вижу, мол, как вы загружены, и не хочу надоедать вам понапрасну; врач не возражал: по идее, не считая зубов, через несколько дней все следы вашего ночного приключения исчезнут. Когда я выходил из больницы, аллергик снова попытался устроить спектакль, требуя, чтобы его отпустили, но практикант сказал: нет, вы и так нас всех достали и теперь побудете здесь под наблюдением, нравится вам это или нет.
С большой осторожностью ведя машину, я вернулся домой; врач советовал мне подать заявление, как будто если поплакаться в участке, это что-то изменит. Видимо, я был действительно в плохой форме, потому что, пока открывал гараж и ставил машину, прошло целых десять минут, я чувствовал страшную усталость, а когда шел по дорожке к дому, у меня так закружилась голова, что пришлось опереться на фонарный столб. Дом был погружен во тьму; открывая дверь в спальню, я крикнул: привет, ты спишь? Честно говоря, сначала я не хотел ее будить, но, с другой стороны, мне бы пошло на пользу немного поболтать, чтобы расслабиться; я зажег свет, кровать даже не разобрана, хотя уже пробило полтретьего, Мари-Пьер не было дома, и я подумал: чудесно, приехали, в такую ночь и умереть не жаль — а что, неплохое название для песни, хотя скорее для фильма или книги. Почувствовав жажду, я пошел на кухню, поставил чайник, чтобы приготовить питье, и пока ждал, уставившись на кастрюлю, в моем истерзанном и опустошенном сознании возникла мысль: вообще-то песня — это не так уж глупо, но сюжет должен быть более трагичным, скажем, меня сцапали легавые, посадили в тюрьму на много лет, и вот я пишу любимой письмо; слова сами собой складывались в строки.