Да, до назначенного срока оставалось всего три минуты, но слегка задержаться молодой человек себе позволить мог.
— У нас пять, — коротко обозначил временные лимиты Юсупов.
Все-таки гримерам нужно было дать возможность закончить свою работу.
— Кстати, — нейтрально хмыкнул воевода, еще раз, окинув взором «белое»;, лицо сына. — Волконский получил контроль над холдингом Мышкиных.
— Какой из них? — тут же поинтересовался Игнат, посмотрев сквозь прозрачное с его стороны стекло на зал для прессы.
«Федералы», за которыми были закреплены традиционно лучшие места, как раз разворачивали свою машинерию.
— Павел Анатольевич.
Глава только головой покачал. Вообще-то, насколько он помнил, за такой вкусный актив, созданный руками клана, что повинен был лишь в неспособности защитить собственными силами в муках построенную ими структуру, боролись многие. Те же Архиповы. Но, раз «заклятый приятель» наложил на холдинг лапу, то…
— И как же?..
— Юрий Васильевич все еще руководит медиахолдингом, но уже как вассал Волконского. Кстати, этим направлением младшей ветви заведует твоя сестра.
Глава чуть удивленно приподнял бровь. Новость была… так себе. Девушка, которой за почти два десятилетия не нашлось места в клане «уральцев», удачно вписалась в управляющую структуру новоиспеченного Рода на очень высокой позиции. Это говорило о многом.
Например, о том, что содействия их планам от некой Виктории Львовны можно не ждать. Вообще.
— То есть, нашего друга от признания отдельного клана отделяет лишь юридические препоны? — как-то очень странно усмехнулся Игнат.
Новость действительно впечатляла. В конце концов, новые кланы образовывались не так часто.
Балтийский Лев на миг задумался, после чего кивнул.
— Да, остались лишь бюрократические моменты…
Оба Юсупова переглянулись и… негромко рассмеялись. Лет на двадцать Павлу Анатольевичу занятие найдется. Процесс оформления клана «де юре» мог спокойно затянуться на пару десятилетий.
— И слово императора, — задумчиво выдохнул вдруг Игнат. — Если, конечно, Павлу Анатольевичу это нужно.
Правила этикета никто не отменял. При подчиненных и «чужих» вежливое именование даже смертельных врагов для «небожителей» считалось хорошим тоном. «Там на земле» знать обо всех сложностях жизни и взаимоотношений над уровнем облаков не стоило.
Юсуповы задумались. Свой клан — недостижимая почти для абсолютного числа жителей империи мечта. Но вот нужен ли такой инструмент бунтарю Волконскому?
Наконец, Игнат кивнул и, вскрыв конверт, бросил взгляд на короткое письмо. Несколько секунд он всматривался в него, после чего протянул сложенный в два раза лист дорогой бумаги отцу.
Тот несколько секунд изучал невероятно лаконичное послание, после чего поднял взгляд на сына.
— М-да, — только и высказался воевода.
— Доходчиво, — вынужден был признать Глава.
Короткое и жесткое послание состояло всего лишь из трех всем знакомых букв. Вот только смотрели мужчины совсем не на них…
— МОЕ⁈ — ничуть не скрываясь, рассмеялся Игорь Георгиевич. — МОЕ⁈
Однако мужчина тут же спохватился. Да, в пассажирском салоне парадного глайдера Волконских лишних людей не могло быть по определению. Даже тысячу раз проверенная охрана разместилась в машине сопровождения, оставив «Георгиевичей» одних. Однако очередной маневр напомнил Главе, почему именно он не любит летать, а также сосредоточиться на попытке удержать завтрак внутри.
Его брат, отец «бунтаря», мягко вынул из судорожно сжавшихся на миг пальцев лаконичное послание, переданное руководству клана за несколько минут до взлета.
Анатолий Георгиевич еще раз быстро пробежался взглядом по «простыне», покачав головой.
Нагло. Доходчиво. Убедительно.
Особенно с учетом «подписи».
Вместо стандартной «закорючки» под текстом голубым светом серебрился Лед в форме изящной, явно женской ладони. Отчего-то второй человек в управленческой структуре Волконских ни на миг не усомнился, что тот никогда не растает. Такой «след» мог бы оставить сильнейший одаренный, если бы приложил «пятерню» к бумаге и позволил Дару вырваться наружу. Судя по остаточному фону, энергия, затраченная на подобное обозначение «авторства», могла бы даже при не очень акцентированном ударе сжечь современный боевой танк.
Еще раз — крайне доходчиво составленное послание!
Анатолий Георгиевич почувствовал, как его губы растянулись в улыбке. Гордой.