— А у тебя есть яйца, — отдал должное внуку Юрия Николаевича Коршунов. — Возможно, и местечко найдется… В новом управлении.
Алексей откинулся на спинку кресла и равнодушно уставился совладельца компании.
— И как ты собираешься это сделать? — негромко спросил хозяин кабинета. Но, увы, не положения.
Без обиняков. Прямо. В конце концов, в отличие от сестренки, он имел постоянную должность. Заместителя. Деда. И на время отсутствия Юрия Николаевича становился врио. То есть, именно его подпись желал получить «гость», чтобы окончательно выкинуть Тюфякиных из дела.
— Прямолинейно, — оценил ублюдок. — Нагло… Браво!
Даже на театральные аплодисменты не поскупился…
Трое «пиджаков» за его спиной веселья не разделили. Отчего-то у хозяина кабинета возникло ощущение, что для них он сам и тот, за чьей спиной они сейчас стояли, одинаково безразличны.
— Ты же разумный человек, Леша…
Бум!
Крепкая мужская ладонь веско хлопнула о столешницу.
Без всякой истерики. Спокойно и солидно. Удар прозвучал как призыв к порядку.
— Какой я вам «Леша»? — негромко спросил он. — Не забывайтесь, Геннадий Борисович.
На контрасте сам Тюфякин сохранял ледяную вежливость.
Лицо Коршунова «поплыло». Подобно таянию свечи с его лица оплывала восковая маска веселости и добродушия, обнажая раздражение и злобу.
— ты все понял, мальчишка?.. — прошипел он, но тут же взял себя в руки. — Как скажешь, Алексей. Я хотел по-хорошему.
В этот раз молодой мужчина даже позволил себе улыбнуться. Почти искренне. Но столь показательно, что и слово «звездобол» произносить было необязательно.
Даже выступивший чуть вперед «пиджак» позволил себе мимолетную презрительную усмешку.
Несколько секунд Геннадий Владимирович боролся с собой. Да, он победил. Но чертов ублюдок стер всю радость от события своим непрошибаемым спокойствием.
— Через три дня состоится собрание акционеров, — глухо произнес он, с ненавистью уставившись на развалившегося в кресле Тюфякина.
Как же Коршунов ненавидел этих ублюдков, вместе с долбанным дедом! Все вокруг считали, что их компания растет только за счет этой проклятой семейки… А как же он⁈ Почему никто не помнит ЕГО заслуг⁈
— Ты перепишешь долю Тюфякина на мое имя, — продолжил сквозь зубы Коршунов. — За это я позволю тебе оставить остальное имущество Семьи.
— Интересно, — все также спокойно кивнул молодой человек.- И что же заставит меня поступить подобным образом?
На лице «гостя» расцвела торжествующая ухмылка.
— За моей спиной гвардейцы Алексеевых, — столь гордо объявил Коршунов, словно сам мог отдавать им приказы. — Глава счел возможным принять мою Семью в клан.
Тюфякин кивнул. Мысленно. Вот и сложился пазл. Последнего кусочка для понимания не хватало. Остальные условия совпали идеально, но «партнеру» требовалась силовая поддержка, чтобы «подвинуть» Юрия Николаевича. И он ее получил.
За скобками остался тот факт, что если Алексей откажется поставить свою подпись, то упомянутое «имущество Семьи» будет уничтожено. Возможно, вместе с кем-то из родичей.
— Ты меня услышал, щенок⁈ — рявкнул Коршунов, чуть сорвавшись от волнения.
— Господа, покиньте мой кабинет, — ровно произнес молодой мужчина.
— Да ты!.. — тут же вызверился «партнер», попытавшись сделать шаг вперед.
Его остановила крепкая рука гвардейца. Он коротко склонил голову, прощаясь с хозяином кабинета, и подтолкнул будущего вассала Алексеевых на выход.
Замыкающий процессию боец даже дверь не забыл закрыть.
С минуту Алексей Тюфякин бездумно пялился им вслед, после чего позволил себе обмякнуть в кресле и уткнуться лбом в собственный стол. В таком положении он провел ровно семь минут, пока его не заставил вздрогнуть «заголосивший» комм.
Без всякой охоты мужчина глянул на экран и… чуть оживился, нажимая иконку ответа.
— Слушаю тебя, сестренка, — негромко произнес он в динамик.
Получилось вполне ровно и естественно. Будто бы ничего и не произошло.
Глава 19
Глава 19
А поутру она проснулась.
В чужой кровати.
— С добрым утром, — негромко пожелала сама себе Инна, рассматривая давно уже нуждающийся в побелке потолок.
Удивительно, но спина при этом давала понять, что более удобного матраса она не видела никогда. Поразительный контраст! Как и все здесь происходящее.
Весь вечер и ночь с ней делали… всякое.
Начали «марафон» Светлана Волконская (!) и ярковолосая красотка по имени Настя. Примерно сразу же после того, как Кошкина помогла ей оправиться от «потрясения».