И я начал считать. Ронда пыталась проникнуть в мою голову, но не просто для того, чтобы узнать, что в ней находится, — это она и так знала — а чтобы добавить туда новое содержимое. Первые несколько секунд ничего не происходило. Потом стали появляться цветные силуэты — в углах зрительного прямоугольника. Как будто из-за стен, доносились обрывки джазовых мелодий, наигрываемых на незнакомых мне инструментах. Ещё через какое-то время я обнаружил себя идущим по улице. Я споткнулся о перекосившийся камень брусчатки и перед падением вздрогнул — все ещё сидя на диване Ронды.
⁃ Как ты это сделала?
⁃ Что, получилось?
⁃ Либо получилось, либо я просто задремал.
Ронда засмеялась — свободно и искренно. Ее смех показался мне странным, потому что он шёл вразрез с моим представлением о ее темпераменте и состоянии. Но на самом деле в смехе не было ничего странного. Ронде было уютно и спокойно в компании человека, который может развеять ее одиночество и не воспринимать происходящее с ней, как сумасшествие.
⁃ Я знаю одного парня, который смог бы помочь разобраться с этим, — сказал я, — он, вроде как, здорово соображает в таких вопросах.
⁃ Откуда ты его знаешь?
Я не сказал правду, потому что не мог свободно распоряжаться данными о бюро. Мне не давали запретов. Я защищал сведения, предоставленные мне, потому что они не были моими. Несмотря на то, что бюро получило финансирование и официальный статус, мистер Биссел говорил со мной наедине, а не дублировал публичные объявления. Можно назвать это внутренним кодексом, можно порядочностью, можно страхом. Факт был в том, что я солгал Ронде. Я сказал ей, что парень, который смог бы помочь разобраться — ретушёр в компании, в которой я работаю, и понял, что солгал ей дважды в одном предложении. Я до сих пор не понимаю, зачем я это сделал. Она ведь видела мои мысли.
— Я не могу поделиться с незнакомцем. Тебя я знаю уже давно, — сказала Ронда. Она не стала уличать меня во лжи.
⁃ Тебе не надо с ним делиться. Я просто поинтересуюсь, почему такое может происходить. Ты же позвала меня, чтобы попробовать понять свою способность. А я обещал не оставить твою проблему без внимания.
Она согласилась при условии умалчивания имён. В благодарность за ужин я поцеловал ей руку и мы попрощались. Я сделал этот старомодный жест, чтобы ощущение рассеянного одиночества оставалось с ней подольше. Спустившись на улицу, я поймал колотящий мандраж из-за ветра, просачивавшегося под воротник.
Я вспомнил о словах плотной суетливой администраторши, которая встречала меня после третьего инструктажа. Она сказала, что мое нормальное самочувствие продлится недолго. Она была права. Дело касалось не только неподвластной мне дрожи, но и чувства ответсвенности перед другими людьми — важными людьми, людьми, нуждающимися в помощи. Я переставал быть частью второплановой массовки мира и переходил в более важный статус.
Я отправился в бюро, чтобы поговорить с мисс о’Райли и попросить у неё разглашения личности теоретика. Какова была вероятность согласия? По дороге я пытался отыскать весомые доводы, строил планы убеждения, но все это оказалось лишним. Случилось то, что некоторые считают совпадением, некоторые — знаком, некоторые — удачей. Зал «R» оказался оживлённее, чем обычно. Я поинтересовался у одного из координаторов о происходящем. Он сказал, что бюро готовит к погружению группу архитекторов и дизайнеров, которые должны восстановить вестибюль отеля «Обливион Инн». Готовили уже вторую экспедицию с этой задачей. Первая экспедиция провалилась, потому что ее уничтожили. В ее состав входили архитектор и два дизайнера интерьеров. Их выбросили не в ту квартиру, откуда начинал наш операционный отряд, а сразу в отель — на основе данных, собранных моей напарницей. Группа Восстановления пошла по нашим следам, уверенная в том, что опасность ликвидирована, но это оказалось ошибкой. Отель «Обливион Инн» отметили на Динамичной Карте, как Эпицентр и снаряжали Защитный Отряд в помощь Группе Восстановления. Идея восстановления повреждённых территорий принадлежала мистеру Бисселу. Координатор так и сказал мне: «Мистер Биссел считает это необходимостью во избежание нарушения естественного хода событий. Он уверен, что ликвидировать причину кошмара недостаточно. Нужно ещё и исправить последствия».
Никто не знал что уничтожило первую Группу Восстановления.
Работа по отелю не была прекращена, и штаб активно трудился над новым Эпицентром. Посреди моего разговора с координатором к нам подскочил жилистый взбудораженный парнишка и поздоровался.