Валя больше ни о чем не жалел. Если совсем недавно он чуть ли не проклинал свою новую работу и ощущал себя на распутье, то постепенно все встало на свои места. Работа, пусть и во многом бумажная, оказалась пронизана благородством цели. Борьба с теми, кто похищает и истязает детей, оправдывала любые сложности и не могла быть скучной. Да и близость с Таней подарила ему такое счастье, что прочие неудобства отошли на задний план. Караваев точно знал, что ни в чем не ошибся, и если бы ему довелось прожить этот отрезок жизни заново, поступил точно так же.
Плохо лишь, что та единственная ночь, что они провели вместе, ассоциировалась у Тани с чем-то сторонним, не имеющим отношения к их любви. Они больше не ругались, однако девушка наотрез отказалась переезжать к нему и, вдобавок, принялась скрытничать, не отвечала на прямые вопросы и обрывала разговор, если Валя настаивал.
- Пойми меня правильно, нам пока не стоит сходиться, - повторяла она, - не хочу тебя подставлять. Подожди, пока все обойдется.
Валентин ее не понимал. Разумеется, он не раз слышал ее объяснение про призраков и огненный апокалипсис, который ждет их в заброшенной церкви (хотя что там может гореть, в пустых каменных стенах?), но признавая наличие хоть какой-то логики умом, сердцем он все отвергал. И потом, если суждено рисковать жизнью, то это должен делать он, обученный и сильный мужчина, а не хрупкая девушка, которую так просто обмануть и запугать.
- Таня, давай будем вместе распутывать этот клубок, - искренне предложил он. – Я не хочу оставлять тебя одну.
Девушка коснулась седой пряди на его голове:
- Думаешь, ты заговоренный?
- Думаю, что да, - ответил он и улыбнулся просяще и ласково, - и уж точно не собираюсь прятаться за твоей спиной.
Он рассказал ей о том случае, оставившем отметину в его волосах, но стало только хуже. Таня упрямо гнула свое, имея в «арсенале» еще и такое доказательство.
- Они там все сумасшедшие, - твердила она. - Для Алхимика Финист - это творение, схожее с философским камнем, ведь оба они возникают из огня. Ты должен уехать из Москвы, пока все не закончится.
Уезжать Караваев не собирался. Он стал сопровождать Таню тайно и лишний раз убедился, что провести ее ничего не стоит – она так и не заметила его. Зато Караваеву открылось много интересных вещей. А потом разговор с Гургэмой.
К сожалению, Артем так и не смог добраться до Неторопки. Снежный буран переместился на западный берег Байкала и бушевал там двое суток, то стихая, то усиливаясь. Дороги занесло, и из-за многочисленных аварий трассу, ведущую из Далагдана в сторону Слюдянки, перекрыли. Опасаясь опоздать на самолет, Тарасов был вынужден выехать в Иркутск пораньше, благо для рейсовых автобусов организовали реверсивное движение в обход столкнувшихся фур. Все это бывший участковый поведал Караваеву из аэропорта, повинившись, что не смог исполнить обещание.
- Я Мамаеву эстафету передал, - сказал он. - У него через трое суток выходной, там как раз погода уляжется и завалы разгребут. Вы там с Танькой, надеюсь, продержитесь?
- Продержимся, - вздохнул Валентин и пожелал Артему благополучной посадки в Москве.
Конечно, он расстроился, поскольку верил, что байкальская ясновидящая вправит Тане мозги. Время стремительно утекало сквозь пальцы, а следователь Мамаев тоже не спешил, у него постоянно случались более важные дела на работе, за что Валентин его, конечно, не винил, но вопрос все-таки надо было решать. От отчаяния у него родился новый план: связаться со своим бывшим командиром из Листвянки, с которым он крупно поругался из-за увольнения. Валя сомневался, что тот захочет пойти ему навстречу, но выбора уже не было.
Макарыч слыл мужиком суровым, практичным и далеким от сантиментов. Всякие глупости вроде советов начинающим медиумам его не интересовали в принципе, однако Караваев упирал на то, что в Неторопке проживают две малосильные старушки, и их следовало регулярно навещать, проверять, все ли в порядке. Конечно, жили сестры Бальчиновы на другом берегу и формально спасательный отряд не занимался социальной работой, на то есть волонтеры и органы опеки, но Макарыч мог связаться с лидером волонтерской дружины и передать просьбу навестить старушек.
- Как ни крути, а Бальчинова нам тогда жизнь спасла, приютила и путь указала, - завершил свой прочувственный спич Караваев. – Мне за них тревожно. Если вы не поможете, придется билеты в Улан-Удэ покупать, с работы уходить – я же недавно только устроился, жаль будет, но предчувствия у меня нехорошие.