В этих условиях доброжелательное отношение Татьяны явилось для него глотком чистого воздуха. Он не подозревал, что свою доброжелательность девушка сначала имитировала.
Однако Таня постепенно привыкла к Окуневу и стала более искренней. Она пошла по привычной дорожке: сводила Кешу в художественную галерею, в Третьяковку, в Пушкинский музей, где чувствовала себя как рыба в воде. Аркадий в ответ продемонстрировал умение усваивать информацию – это ее окрылило. Татьяне казалось, что они вместе идут против воли зловещего Алхимика, обманывая его, поэтому, когда Аркадий позвонил, без раздумий доверилась ему.
- Слушай, ты никого не теряла в последнее время? – спросил Окунев неуверенно.
- Он жив?! – закричала Таня в трубку.
- Значит, теряла. Я тоже, представь себе. У меня маму похитили.
- Вот ужас! А у меня вчера пропал жених. Что же нам делать, Кеша?
- Есть одно соображение. Короче, приезжай на «Маяковскую», встретимся у выхода из метро. Только никому не говори, поняла?
Голос Аркадия, его интонации показались Тане совершенно убитыми. Перед глазами мысленно возник его образ: растерянное лицо, взгляд в сторону. Наверняка он винил ее в том, что с ним случилось, ведь это была ее инициатива – противостоять Алхимику, который отступничества не прощает.
Не сумев дозвониться Жене (было занято), Таня написала записку и помчалась к метро.
Аркадий ждал ее на Триумфальной – но не один, рядом с ним прогуливалась знакомая мужская фигура. Ловушка! Таня испуганно замерла на ступенях, оглядываясь. Мимо спешили ни о чем не подозревающие прохожие, разгорались фонари, реагируя на предвечерние сумерки, шуршали на Тверской машины. Казалось, вокруг много свидетелей, но было ясно, что никто не придет на помощь, просто не успеют.
Но разве бежать от судьбы – хорошая идея? Таня выпрямилась, гордо расправляя плечи. Она с самого начала знала, на что шла.
Ее заметили. Владимир Андреев направился к ней.
- Здравствуй, Таня, - на всякий случай он ухватил ее за локоток, не позволяя сбежать, но девушка и не помышляла.
- Предатель! – прошипела она тем не менее Аркаше, держащемуся позади директора.
- Это не то, что ты подумала! – нервно выкрикнул он. – Владимир Владимирович на нашей стороне, и он единственный может нам помочь. Выслушай его!
- Да, выслушайте меня, Татьяна Александровна, - поддакнул Андреев. Таня пометила, что глаза его беспокойно бегали, директор нервничал, хотя и пытался это скрыть. - Аркадий вас не предавал. Из-за одного заказа против нас затевается жуткая афера, хотят дискредитировать дело всей моей жизни. Вы пострадали нечаянно, но на вас с Кешей будут давить, для чего и похитили ваших родных. Я не могу не вмешаться!
- Что с Валей? Вам что-то известно?
- Полагаю, пока с ним все в порядке, потому что он нужен им живым. Как и Ольга Матвеевна. Это банальное запугивание, и надо вступить в борьбу, пока они не успели озвучить требования. Мы нанесем превентивный удар. Идемте в машину, у нас мало времени, все подробности по дороге.
Татьяна совершенно растерялась:
- Куда мы поедем?
- В Сандово, конечно, туда, где их держат, будем вызволять их и заодно делать нашу работу.
- Может, в полицию сообщить?
- Нет, наша проблема чересчур деликатная, не стоит привлекать полицию.
Таня опасалась садиться в машину. Кеша безоговорочно полез на заднее сидение, и Владимир Владимирович уже повернул ключ в зажигании, а она все топталась в нерешительности, теребя ремешок сумки.
- Хорош тормозить! – крикнул ей Окунев, высунув голову в дверь. – Или ты струсила?
- А можно я позвоню?
- Конечно, звоните, – кивнул ей Андреев, – но только садитесь уже, ради бога!
Таня устроилась рядом с Аркадием и принялась копаться в сумочке.
- Кажется, я оставила телефон дома, – в досаде пробормотала она. – Кеша, дай мне твой, пожалуйста!
Окунев протянул ей простенькую «Моторолу», но Таню ждало новое разочарование, она никак не могла вспомнить Женин номер. Вообще ничей номер не помнила! Набирала – и ошибалась, попадая раз за разом не туда. От бессилия она была готова расплакаться.
- Ну, девчонки, чуть что, сразу реветь! Подбери нюни, потом придумаешь, как связаться, - произнес Аркадий ворчливо. – Надо наших освободить, а остальное подождет.
- Рабочий настрой – это правильно, - одобрил Андреев. – Кеша, у тебя уже есть план?