- А вы почему избрали стезю проводника по мистическим местам? – спросил Женя, пользуясь паузой.
- На рынке проводников эта ниша оказалась незанятной и при этом востребованной, - ответил Николаич, - вот и подрабатываю время от времени.
Ромашов снова улыбнулся: проводник, кажется, обиделся на его скрытность и потому непроизвольно закрылся, «отзеркалил» манеру уходить от ответа.
- Ничего веселого я не сказал.
- Нет, конечно, нет, простите, - извинился Евгений, отмечая, что от ребенка у Николаича сохранилось все же много черт: и обидчивость, и контактность, и вера в чудеса (иначе бы уфологов на болота не водил). Ядреная смесь личностных качеств превращала Сидорова в интересного собеседника и хорошего человека, умного, находчивого и желающего жить по совести. Такого бы да в союзники.
- Вы сами верите в аномальщину? – донесся голос Оксаны с заднего сидения. Как верная соратница, она почувствовала, что Евгению необходима поддержка. – В магию, в потусторонние силы?
- Жизнь заставила поверить, - откликнулся Николаич, чуть оттаяв взглядом. Красивая женщина все же имела над ним свою власть. – Кстати, в этом плане вы верно маршрут наметили, лучшего бы и я не предложил.
- Вы бывали в Сандово раньше? – продолжила Чернышова, сопровождая вопрос милой улыбкой.
- Конечно. И в истории там влипал еще те.
- Расскажите, пожалуйста!
- Если хотите, можно и рассказать…
Николаич помолчал немного, проезжая сложный перекресток. Он решил вернуться к своим обязанностям гида, пока ситуация не прояснилась. Тем более, раз такая девушка просит.
- Дело было в августе, - заговорил он, и по тому, как гладко лилась речь, чувствовалось, что эту историю Сидоров пересказывает не по первому кругу, - лет семь назад, когда я еще сам за ягодами много ходил. Сейчас-то времени не стало почти… Так вот, забрел я в поисках черничных мест в район мертвой деревеньки Слепцово. В лесу сыро, я иду и слышу, что за мной кто-то шлепает. Шлеп-шлеп, шлеп-шлеп… и громко так, словно ноги из трясины с противным чавканьем выдирает. Вокруг никого, откуда бы взяться попутчику, думаю. Останавливаюсь – чавканье стихает, но не сразу, а погодя, как будто невидимка не сразу понимает, что я остановился. Я пойду снова – и звуки шагов за спиной возобновляются. И все они ближе, ближе. Невидимка почти мне на пятки наступает, а вокруг ни души. Даже меня, человека не робкого десятка, мурашки пробрали, стало бросать то в жар, то в холод, коленки задрожали. И такое чувство странное от нереальности происходящего, будто и не со мной вовсе. Начинаю думать, что это леший чудит, пугает. Старики советуют в таком случае лесному хозяину подарок оставить, попросить прощения, что в его угодья за ягодами без спросу явился. Иначе заблудит или в трясину утянет, осерчав.
Проводник снова замолчал, дожидаясь реакции слушателей, которая была ему очень важна. Он продолжал их прощупывать, и Оксана не подвела - включилась активно в беседу, позволяя тем самым Жене до поры оставаться в тени и наблюдать за проводником.
- Что же вы пожертвовали лесовику?
- Сигареты на пеньке оставил. Курю я мало, но ношу с собой пачку, чтобы было чем угостить. Я так думаю: коли правила не нами придуманы, не нам их и нарушать. Верно? – Николаич намеренно повернулся к Ромашову, но тот лишь кивнул и ненадолго отвернулся к боковому стеклу (заодно проверил, нет ли поблизости синего «опеля»).
- Вы правы, - поддержала Оксана. – Я, уверена, именно это вам и помогло.
Сидоров подтвердил:
- Конечно. Я обряд совершил, какой положено, поклонился, попросил не серчать, и дальше пошел. И все обошлось! С полными корзинками домой вернулся и в болоте не сгинул. Правда, после долго себя не мог заставить снова в лес войти. Даже в обычный лес, не говоря о том районе. Сейчас-то шок уже забылся, а тогда... Много времени потратил на поиск разумных объяснений.
Евгений тем временем подмечал мимику и прочие сигналы, посылаемые неосознанно. Увиденное его обнадежило, и он постановил больше мужика не мучить. Николаич был сам по себе, на сторонних лиц не работал, доносами не страдал, и Алхимик его не завербовал, это было совершенно точно.
- Столкнуться с непонятным феноменом в лесу очень страшно, - закончил Сидоров, - все атавистические страхи и фантазии из нас вылезают. В городе это на сказки похоже, а вот когда оно с тобой лично происходит, в любую сказку сразу веришь. Евгений, вы согласны со мной? – он снова обратил свое внимание за соседа.