- Дети – это радость и скрепляют семьи, - с сомнением протянула Таня, - но глядя на Аллу, такого не скажешь.
- Женя говорил, что послеродовая депрессия наложилась на семейные неурядицы.
- Наверное, - Таня шмыгнула носом, покрасневшим на легком морозце. – Бедняжка.
Вечером Оксана завела с Ромашовым разговор об Алле. Она ощущала себя неуютно, зная, что совсем рядом, буквально за стенкой, на хозяйской половине страдает беспомощная женщина.
- Сегодня я осторожно коснулся этой темы в разговоре с хозяином дома, - признался ей в ответ Евгений. – На словах Семен рачительный отец семейства и обожает свою жену. Он дал мне понять, что не нуждается в советах, а давить на него опасно, его раздражение в первую очередь отразится на Алле. Но если ты хочешь, я еще раз с ним поговорю. Пусть сводит ее к специалистам, иначе это плохо закончится. Депрессия – серьезная болезнь.
К сожалению, он не успел осуществить свой план. Грядущая ночь показала, что все зашло слишком далеко, и они с благородными намерениями сильно опоздали.
9. Темней всего перед рассветом (карта Смерть)
9. Темней всего перед рассветом
КАРТА XIII. Смерть
ЗНАЧЕНИЕ: Стадия разложения в алхимии, темный сосуд Нигредо, из которого зарождается нечто новое. Карта отражает неизбежность изменений и полный разрыв с прошлым. Пришла пора расстаться с представлениями о мире и себе, отбросить старые психологические установки, сбросить маски. Карта – символ перемен, хороших ли плохих, но их уже не избежать.
Оксана собиралась возвращаться в «женскую спальню», когда заметила странную тень на белоснежном дворе. Светила полная луна, время оборотней и сумасшедших, как буквально за пять минут до этого отметил Евгений. Ее призрачный свет мешался со светом фонарей (рачительный Семен Симонов отключал их после часа ночи). Оксана бросила взгляд в окно и замерла, не понимая, что именно видит.
- Жень, - позвала она, - по-моему, кто-то ползет по крыше гостиницы и хочет проникнуть в окно.
- С чего ты взяла?
- Я вижу странную тень… и если Таня там одна…
- Воры? – скептично откликнулся Ромашов. – Только безмозглые придурки будут грабить постояльцев при такой иллюминации. И потом, насколько помню, третий этаж хозяйский.
- Иди сюда, сам взгляни, я ничего не выдумываю, – Оксана обернулась и требовательно поманила рукой: - На крыше точно кто-то есть!
Женя потянулся и встал, завернувшись в одеяло (натягивать штаны, искать их в темноте ему было лень). Долгую минуту он вглядывался в изломанные тени, которые дом отбрасывал на дорожки и забор, а потом сказал:
- Действительно…
Оксана ждала, что он предложит. Ее натура требовала действия, но она сознательно сдерживалась, чтобы не отдавать приказы, словно командир на плацу. Она успела понять, что Евгению не по душе подобная манера.
- Как думаешь, надо об этом кому-нибудь сообщить или не стоит пугать Таню? – тем не менее, поторопила она.
- Таня тут ни при чем, - медленно произнес Ромашов, - мне кажется, силуэт женский. И она что-то держит в руках – сумку или сверток.
- Разве современные ниндзя, работающие на Алхимика, не могут быть женщинами? Она вполне могла что-то украсть. Или наоборот подбросить.
- Зачем подсылать к нам кого бы то ни было до того, как разговор состоится?
- А если кто-то не хочет, чтобы он состоялся?
- Разбуди Валентина, - велел Евгений, начиная спешно одеваться, - пусть прихватит альпинистское оборудование, я знаю, он его брал. А я на крышу.
- С ума сошел?!
- Лучше сойти с ума, чем оказаться правым. Это Алла.
- Алла? Но зачем ей зимней ночью ходить по крыше? Ладно бы днем… или ты хочешь сказать…
- Я ничего не хочу! – резко ответил Женя, завязывая шнурки и хватая куртку. – И буду счастлив ошибиться.
Женя выскочил из номера и прислушался – в доме царила тишина, но это его не слишком порадовало. Он бросился к центрально лестнице и поднялся на третий этаж. Здесь он никогда не был и замешкался, соображая, где искать хозяина гостиницы. В итоге он начал стучать и врываться во все двери, пока не наткнулся на недовольного Семена.
- Что случилось, черт побери?! Что за тарарам? – не больно любезно осведомился он.
Он лежал в кровати и, видимо, уже уснул, Ромашов вырвал его из объятий Морфея не больно церемонясь.
- Где ваша жена?
- Жена? Черт возьми, зачем вам моя жена? Она с ребенком в дальней комнате. Да что случилось?
Евгений, не слушая, рванул в дальнюю комнату. Там горел свет – ночничок поблизости от детской кроватки, но ни младенца, ни его матери не было. Женя ругнулся сквозь зубы и, обернувшись к спешившему к нему Семену в семейных труселях, грозно потребовал: