- Быстро отвечайте, как попасть на крышу!
Семен что-то нечленораздельно промычал и вытаращил глаза, но хотя бы махнул рукой, указывая направление. Женя подбежал к двери и рванул ее. За ней вверх уходила узкая и крутая лестница. В лицо ударил холодный поток воздуха, значит, люк на крышу был не закрыт. Ромашов быстро поднялся на чердак и нашел выход на крышу. «Надо было прихватить телефон», - с запоздалой досадой подумал он, спотыкаясь о хлам, плохо видный в темноте, и мечтая чем-то подсветить путь.
Семен все это время держался за ним и даже попытался выбраться на крышу – прямо так, в одних трусах.
- Немедленно уходите! – велел ему Ромашов. – Куда вы в таком виде?
- Но вы же не думаете, что Алла… что она хочет… - лепетал окончательно проснувшийся и насмерть перепуганный мужчина.
- Убирайтесь отсюда! – рявкнул Женя. – Еще не хватало, чтобы она вас увидела. Вы ускорите печальный финал.
- Но я не хочу!.. Я ее люблю! И эта сумасшедшая утащила с собой ребенка!
- В скорую звоните!
- Она спрыгнет?! Разобьется?
«Да на твою ж голову!» - зло подумал Женя и, оттолкнув горе-супруга, полез по короткой металлической лесенке наружу.
С момента, когда он увидел неуверенную тень, прошло несколько минут, но с улицы не доносилось ни звука. Если Алла до сих пор не спрыгнула, значит, ее намерение не окончательное. Она сомневалась, собиралась с мужеством и отчаянно трусила, не в состоянии сделать роковой шаг. «Я обязан ее разговорить и задержать! Я успею и буду убедительным! - твердил про себя Евгений, выползая на площадку, и добавлял волшебную формулу Эриксона: - Меня достаточно! Меня достаточно!»
Милтон Эриксон был крупнейшим специалистом в сфере психотерапии и гипноза, работал с изменёнными состояниями сознания и придумал множество техник, среди которых лечебный «эриксоновский гипноз». Фраза «Меня достаточно! (I'm enough)» означает примерно следующее: «Я не идеал и вряд ли когда-нибудь стану идеальным психотерапевтом, но для выполнения этой работы МЕНЯ ДОСТАТОЧНО".
Он редко вспоминал эту фразу, придуманную «отцом гипноза» для неуверенных в себе психотерапевтов, ибо давно прошли времена, когда Ромашов нервничал перед встречей с клиентом. Вот только на крыше все было не так, как происходит в уютном кабинете. Женя никогда прежде не работал с самоубийцами в момент обострения, не вел с ними переговоры, а еще он боялся высоты – врожденная фобия, с которой он боролся с переменным успехом. Крыша, ночь и непривычный формат беседы с незнакомым человеком могли легко свести все усилия на нет. Но Евгений не собирался сдаваться!
- Меня достаточно! – повторил он вслух и выпрямился во весь рост на узкой площадке.
Порывы злого ветра тотчас ударили ему в лицо, проникли под распахнутую куртку, лишили тепла, а вместе с ним и присутствия духа. Третий этаж, вроде бы не так высоко, но голова предательски закружилась, Женя пошатнулся и схватился голой рукой за ледяной ржавый поручень, чтобы не свалиться. Захотелось немедленно нырнуть обратно на чердак, чья темнота и захламленность уже не казались отвратительными. С трудом оторвав взгляд от заклепок на кровельных листах, покрывающих треугольный навес над люком, Ромашов огляделся.
Крыша сначала показалась пустой, но стоило ему отойти к краю небольшой площадки и заглянуть за конек изогнутой на манер пагоды мансардной части, Женя увидел Аллу. Крыша была сложная, неровная, со впадинами и перепадами высот, такая же вычурная, как и прочая архитектурная фантазия строителя гостиницы. Как женщина с ребенком на руках смогла преодолеть многочисленные препятствия и добраться до самого края на противоположном углу дома, оставалось загадкой. Но раз она смогла, то и он, здоровый крепкий мужчина, сможет.
Женя отлепился от поручня и, задержав дыхание, отправился в путешествие по сложному лабиринту, стараясь не выпускать из поля зрения тоненькую фигурку. Алла решила самоубиться в малиновом пальто, накинутом поверх халата, даже шапочку надела, а малыша закутала в одеялко по всем правилам. В таком виде она могла простоять на краю и полчаса, и час – не замерзла бы.
Производя ужасный шум, Евгений перебрался через очередной острый конек и заскользил по наклонной плоскости к узенькой дорожке, обегающей здание по периметру. Именно на ней сейчас торчала Алла с ребенком.
Услышав грохот, она обернулась. Покачнувшись (сердце Евгения при этом ушло в пятки), женщина схватилась за штырь антенны, другой рукой крепче прижимая младенца к груди.