Она замотала головой:
- Нет! – и тотчас с какой-то странной надеждой спросила: - У вас есть дети?
Женя вспомнил Катю, свою старую подругу, которая скоропостижно вышла замуж за другого. Беременная. Тогда его это знатно подкосило.
- Я не знаю, есть ли у меня дети, это очень грустная история, - признался он, встречаясь с Аллой глазами и наконец-то удерживая ее взгляд. Требовалось продолжать говорить, внушать ей, что они похожи, что он понимает ее не только на словах, но и всем своим существом. - Моя девушка бросила меня и вышла за другого. Она не дала мне и шанса. Лишь сказала напоследок, что ребенок только ее, а я не буду иметь к нему отношения.
Алла нахмурилась, она смотрела на него и укачивая сына, как могла. Евгений сделал похожее движение, будто тоже качал ребенка, повторил ее жест.
- Я мечтал о сыне, - сказал он и пододвинулся к ней на один маленький незаметный шаг. – Это такое счастье – держать его на руках. Качать его. Петь ему колыбельные. Не знаю, насколько хорошим отцом я бы стал, но я бы очень старался.
- Почему она вас бросила?
Женя сделал еще один шажок по скользкой дорожке, осторожно нащупывая опору.
- В тот момент я был безработный и обременен огромным долгом. А соперник был богат и благополучен. Она решила, что для нее с ребенком так будет лучше.
- Сочувствую, - сказала Алла. – Теперь вы нашли себе другую подругу?
- Да, мне повезло. Надеюсь, Оксана меня не бросит, если со мной что-то случится. Однако у вас передо мной большое преимущество. У вас уже есть то, чего я лишен. У вас есть сын. Знаете, человек, у которого нет детей, думает о себе и о том, что ему нужно, или о своем будущем. А тот, у кого есть дети, думает о будущем иначе, ведь он стал неотъемлемой частью процесса, создающего нашу Вселенную. Его будущее гораздо глубже и ярче, потому что включает в себя счастье другого человека, – Евгений говорил и говорил, лишь бы убаюкать ее. В эти мгновения смысл сказанного значил меньше, чем вкрадчивость интонаций и мелодия речи. - Вам очень повезло, Алла, я вам даже немного завидую.
- Это смешно - завидовать мне, - она всхлипнула. - Нет человека несчастней меня.
- Не стоит отчаиваться. У вас есть ради кого жить. Есть тот, кто любит вас безо всяких условий. Только потому, что вы его мама. Он будет вас любить всегда.
Алла взглянула на ребенка, покачивая его. Он проснулся, но пока лежал смирно, лишь временами кряхтел. Евгений надеялся, что мальчик не заорет и не нарушит то хрупкое равновесие, что восстановилось в сердце его матери. Алла, казалось, была готова отступиться от задуманного, вернуться в мир. Ей осталась самая малость: поверить, что все наладится, что черная полоса обязательно пройдет.
- Мне все говорят, что материнство меняет, и жизнь моя не будет прежней, но я устала от этой новой жизни и не хочу ее.
Конечно, материнство меняет, но Алла немного путала понятия. Она говорила о другом: навсегда ли она останется «загнанной лошадью», которых, вообще-то, пристреливают, чтобы облегчить страдания. Из этого состояния ума ее следовало вывести. Но начнешь жалеть – она отразит эту жалость, не примет ее, потому что подсознательно к ней готова.
- А чего вы хотите? - Ромашов сделал еще один шаг вперед.
Ребенок все же подал голос. Сначала робко и недовольно, но потом не стесняясь и во всю силу своих легких. Алла отпустила антенну и перехватила его обеими руками, ее движения стали нервными и резкими, они пугали сына вместо того, чтобы усыплять. Ромашов застыл от ужаса, глядя, как интенсивно она трясет вопящий кулек.
- Я хочу, чтобы мне стало легче! – закричала она, перекрикивая младенца. - Если спрыгнуть, то будет легко! Я хочу выбраться из этого состояния! Любым способом!
- Любым не получится! - громко и жестко выкрикнул Ромашов. - Здесь слишком низко, и вы не убьетесь насмерть.
- Разве? – переспросила она удивленно, словно такая простая мысль не приходила ей в голову.
- Вы покалечитесь и станете овощем. Будете лежать, прикованная к кровати, без возможности окончить свои мучения. Ножи и прочие предметы от вас спрячут, повторить не выйдет, вы будете еще больше зависеть от других. Подумайте, сейчас вы распоряжаетесь собой и своими действиями, а повредив позвоночник, уже не сможете.
Она молчала, шокированная неожиданной угрозой. И продолжала интенсивно качать захлебывающееся в криках дитя.
- Ребенок тоже не умрет, вы очень хорошо его завернули. Но травмы будут большими и, возможно, необратимыми. Вы когда-нибудь бывали в реанимации детской больницы? Нет? Врачи спасают крошек до последнего. Оперируют, собирают по кусочкам, подключают к аппаратам и кормят через трубочку.