- Я обратил внимание, что вы не такие прожжённые скептики, как ваш друг Евгений, - тем временем сказал Сидоров. - Как думаете, книга у парня может быть по-настоящему волшебной, колдовской?
- В смысле, содержать действенные рецепты? Вполне, - откликнулся Караваев, радуясь, что появилось занятие, способное его отвлечь. - Но я склоняюсь к тому, что все зависит от человека, а не от рецепта.
- Ну да, в руках простака без особого дара ничего работать не будет. Только вот что это такое, этот дар? Может, не открытый пока вид энергии? Физики на коллайдере ищут недостающие кирпичики, из которых построена Вселенная, но, пожалуй, для поисков экстрасенсорных квантов нет лучшего коллайдера, чем сам человек.
- Вы правы, - вежливо согласился Валя. - Война, смерть, любовь, молитва, творчество – все это, пожалуй, не менее высокие энергии, чем плазма. И мы их чувствуем.
Получив одобрение, Николаич принялся развивать мысль:
- Вот, к примеру, эта «чертова библия». Любой творец вкладывает в произведение частичку себя, то есть наделяет ее энергией и тем самым своеобразно оживляет. И то, что работает для добра, равно работает и для зла. Если автор гримуара создавал его, сгорая от ненависти, зависти, гнева или страха, то пользователь артефакта способен их ощутить.
- Я чувствовала, как от Аркадия Окунева и его книги исходили неприятные волны, - поддакнула Татьяна. – Не могу этого объяснить, но лично я была ужасно рада, когда Женя его прервал и не позволил произнести пророчество для меня.
- Может, оно и к лучшему, - подтвердил Николаич, - но я вот чего не понимаю… чем вам не угодил Владимир Андреев, которого вы зовете Алхимиком и Сен-Жерменом? Я поискал информацию про Институт прикладных наук, там, на первый взгляд, нет ничего криминального. Не верится, что ваш граф страшный человек, воплощенное зло. Пусть бы позанимался с парнишкой, помог ему раскрыться. Или просто отобрал бы эту книгу от греха. Лучше ей храниться у специалистов, чем у мальчишки в деревне. Ну да, балуются в институте с «квантами души», но ведь толком ничего не доказано. Все эти россказни про сатанистов и тайные обряды похожи на фейки. Не верю я в них. Не та эпоха на дворе.
- Увы, эпоха как раз та, а Алхимик занимается еще и политикой, - ответил Валентин. - Он не только изучает феномены, но использует полученные знания в узких интересах. Он работает с людьми, которые принимают ответственные решения на государственном уровне, следовательно, подталкивает их к тому или иному выводу.
- А если он прав, и магия для того и предназначена? Во все времена при дворе существовали предсказатели, астрологи и колдуны. Вы сами считаете, что весь мир – энергия. Обходить стороной эту часть нашей реальности преступно. По-моему, очень хорошо, что бабушек-знахарок больше не осуждают, а колдунов не сжигают в срубе, ведь за древними техниками и методиками реально что-то стоит.
- Оглянитесь вокруг. Вас устраивает то, что происходит с нами, со страной, с экономикой? Если устраивает, тогда деятельность Алхимика и ему подобных похвальна и достойна награды, они делают благое дело, подсказывает ответственным лицам верный путь. Он ведь не первый год их консультирует.
Сидоров крякнул:
- Не поспоришь. И что, они реально пьют кровь младенцев?
Валентин с сомнением посмотрел на Таню.
- На меня не смотри, я знаю про ритуалы черной магии, которые там практикуют, - сказала она ему в ответ. – Мы с Оксаной вчера кое-что прочитали на досуге.
- В ленте Дзена? – скептично спросил Николаич. – Там понапишут!
Караваев покачал головой:
- Институт прикладных наук это не контора «Рога и копыта», они действительно занимаются интересными исследованиями, но не только ради познания и реальной помощи, но и с корыстной целью. Это бизнес, и они разрабатывают только то, что можно продать.
- Обманывают? – предположил Николаич.
- Не совсем, иначе бы их давно перестали финансировать. Клиенты и покровители у Андреева очень могущественные, и если бы они заподозрили обман, то стерли бы его в порошок без нашей помощи. Но их все устраивает, значит, результат есть.
- Тогда в чем проблема?
- В отсутствии морали. Они работают на того, кто больше заплатит. Не по справедливости, а из выгоды.
- Капитализм – он такой. Есть на Алхимика что-то реальное, компрометирующее?
- Я не имею права разглашать. Разве что без имен и дат, сопряженных с нашим расследованием, только в самых общих чертах, о чем иногда говорят публично.
- Ну, хотя бы так. Любопытно послушать.
- Ну, хорошо, только у меня целая лекция получится, - предупредил Караваев, - Начну с азов. Публичный интерес к оккультизму проснулся в России после распада СССР. Но это понятно: общество в растерянности, старая идеология рухнула, новой не образовалось. Однако в благословенные двухтысячные годы ситуация усугубилась, интерес к потустороннему и запретному не только не угас, но достиг необычайных высот. Сейчас в сглаз и порчу народ верит больше, чем в честные выборы.