- Нам сказали, что Институт прикладных наук – это единственное место, где возможна реабилитация, - призналась Юлия. – Мы приехали в начале зимы, прошли многочисленные исследования и сдали анализы. Дело долгое, спешить нельзя, но в феврале, как меня заверили, приедет донор, которого нам подобрали из банка.
- Вы подписались на процедуры с переливанием крови? – уточнил Ромашов.
- Запланирован целый комплекс процедур, - ответил Северинцев, - переливание крови тоже в него входит, пока же я заканчиваю курс «умных лекарств», восстанавливающих когнитивные функции.
- Ноотропы, - кивнул Евгений.
- Это не запрещено? – насторожилась Юля. – Мне не нравится, как ты смотришь на нас. Что-то не так, да?
- Нет, ноотропы не запрещены, - откликнулся Евгений, - просто я с осторожностью отношусь к пропагандируемому Институтом донорству. Методика сырая и не одобрена научным сообществом. Да и репутация у этой процедуры не самая лучшая.
- Я знаю, что буду выступать добровольцем, и подписал соответствующие бумаги. Я ничего не боюсь, - сказал Игорь, - хуже не будет.
- Женя, мне очень важно услышать твое мнение, - вмешалась Истомина, - если ты не против, я покажу тебе брошюры, которыми нас снабдили. На бумаге все выглядит суперздорово. Что ты имеешь в виду, говоря о репутации?
- А ты никогда не слышала про адренохром?
- Нет, а что это?
- Это продукт окисления адреналина. А адреналин - гормон, который выделяется организмом при сильном стрессе. Его научились синтезировать, но полученный естественным путем, он не имеет побочных эффектов, ограничивающих применение химических аналогов. Говорят, что кровь, взятая у напуганного ребенка, омолаживает, стимулирует и вставляет посильней героина.
- Ребенка? – Юля искренне захлопала глазами. - Разве были прецеденты, когда Институт использовал детей? В брошюрах, конечно, написано, что донором будет молодой человек, но... Понимаю, конечно, что за деньги можно купить все, но это незаконно. Ты же не хочешь сказать...
- Это только слухи, - поспешно сказал Ромашов. – Но с учетом того, что Андреев изучает весьма экстравагантные методики, я бы все десять раз проверил, прежде чем соглашаться. Как бы вам не вляпаться в новую криминальную историю.
Игорь качнул головой:
- При всем уважении, Евгений, я считаю, что вы излишне демонизируете Андреева. Адренохром - это миф. Я слышал о нем в связи с откровениями голливудского актера. Кажется, это был Киану Ривз. Обычная теория заговора.
- А я не слышала, - Юля с беспокойством посмотрела на него, - что не так с Киану Ривзом?
Игорь повернулся к ней с грустной улыбкой:
- Это только слухи, как выразился Евгений. Говорят, что кровь испуганных детей, насыщенная адреналином, сродни «эликсиру бессмертия», и некоторые американские звезды подсели на этот новый вид наркотика.
(Сноска: согласно теории заговора, адреналин и продукт его окисления в крови, выделяющиеся у детей при сильном испуге и боли, используют в подпольных лабораториях, включая его в состав «эликсира молодости». Несколько известных актеров (Брэд Питт, Мэл Гибсон, Киану Ривз, Джим Керри и др.) выступили против элитного круга в Голливуде, использующего порочную практику. Киану Ривз в интервью утверждает : "Я знаю правду о сатанинских нравах Голливуда. Пытка и страх - вот что питает голливудских монстров. Я терпеть не могу 90% Голливуда - это кровавое гнездо сатанизма и педофилии, где стараются продлить свою жизнь при помощи детской крови, полной адреналина." Мэл Гибсон: «Голливуд пропитан невинной детской кровью. Указания на педофилию и каннибализм всегда были, но в течение многих лет они были недоказуемыми, таинственными или символическими. Я был знаком с этой практикой с начала 2000-х годов, и мне угрожали серьезные последствия, если я когда-нибудь расскажу об этом. Я имею в виду не только мою карьеру, я имею в виду, что моя жизнь будет под угрозой, жизнь моей семьи будет в опасности. Я могу говорить об этом только сейчас, когда эти люди, руководители отрасли, все уже мертвы теперь»)
- Это абсолютно ненаучно, - добавил Ромашов, - но Андреев тем и занимается, что проверяет разные ненаучные теории. А вы, как сами только что утверждали, всего лишь участники эксперимента.
- Женя, это ерунда какая-то! – возмутилась Юля. – Они не фашисты, которые издеваются над детьми ради эликсира для богатых клиентов. Да, я слышала байки о якобы страшных ритуалах, которые проводятся здесь для узкого круга, но я не верю в них! Это же Москва, а не Иркутск! Здесь все на виду и полно полиции. История Вангура, понастроившего в тайге на пару с моим папашей-живодером подпольных лабораторий, в столице просто невозможна. Многие, имевшие дело с Институтом и его директором, свидетельствуют, что у него работают пытливые и честные исследователи. И пусть дело это новое и требует колоссальных вложений, мы не в претензии, ведь это единственный шанс! Я согласна отдать последнее, все, что осталось на моем счету после ареста активов, лишь бы эксперимент помог Игорю восстановиться. Я хочу исправить вред, причиненный моим отцом!