Постепенно Корделия научилась и искусству воспитания этих трех маленьких существ. Труднее всего ей было справляться с собственными вспышками гнева. Все дети были еще очень маленькими, а она так часто чувствовала себя уставшей. Однажды она отшлепала Манон, которая беспрестанно плакала. Манон тут же прекратила ныть, но Корделия была пристыжена тем, как на нее посмотрели другие дети. Она заставляла себя сдерживаться, и наконец-то ей удалось не повторять пример Кити, которая била свою дочь.
Пустынный берег был их жизнью. Когда наступало время отлива, Корделия замечала белые головки своих отпрысков, копошащихся в песке, они искали ракушки и камни, проводя за этим увлекательным занятием многие часы. Она слышала, как они выкрикивают какие-то странные слова, — они были очень изобретательны, придумывая названия для найденных сокровищ. Над ними проносились морские птицы, и в воздухе разливался запах соли и морских водорослей. Однажды Морган много часов проплакал: он нашел рыбку и осторожно принес ее домой, чтобы показать маме, и потом никак не мог понять, почему бьющийся хвост рыбки вдруг застыл, а глаза остекленели. Корделия как могла успокоила сына и научила его оставлять маленьких рыбок в воде среди подводных скал. Она объяснила, что, когда вода прихлынет снова, рыбки будут в полной безопасности.
А затем начинался шторм, тяжелые капли дождя затапливали море, и ветер задувал в окна, вынуждая детей скрыться в сером каменном доме, за которым высились развалины огромного замка. В такие дни они разводили огонь, и Корделия начинала петь:
Они построили домик на дереве, приспособив для этого старый покореженный временем дуб; она рассказала им о дубе, который рос далеко-далеко на площади в Блумсбери, и о том, как она дружила с луной. Корделия застенчиво призналась им, что считала луну своей лучшей подружкой. Сейчас это казалось ей таким глупым и пустым, но дети очень полюбили эту историю. Когда они смотрели на небо, то говорили: «мамина луна».
Среди руин старого замка дети нашли великолепные тайники. Они рассказывали друг другу о диких воинах-валлийцах, которые были предками их отца. Цветы росли очень высоко — голубые, красные, золотые, а на дверях замка, заросших ракушками, висели засохшие морские водоросли. Они находили крабов, а потом нашли бронзовые пуговицы и стали пересказывать друг другу истории о древних битвах. Дети научились читать и писать (насколько это позволяли способности Корделии) и оставляли друг другу записочки в ветвях дуба. Они решили, что это место станет их почтовым ящиком. Корделия писала: «Нарвите полевых цветов, Манон. Мы поставим их в вазу за ужином». — «Я люблю тебя, мама», — писала ей Гвенлиам. А Морган, которому было всего четыре, хоть и с ошибками, но старательно вывел: «Я видел бальшую птицу».
По вечерам они любили говорить в темноте о загадочных судах, потерпевших крушение, о безлунных ночах, о вспыхивающих огнях, которые словно заманивали одинокие лодки, и об искореженной временем металлической мачте большого корабля.
— Откуда они прибыли?
— Кто?
— Корабли.
Корделия не могла ответить на их вопросы.
— О, дайте подумать… Из Америки!
— А что такое Америка?
— Это другая страна, не эта.
— А где она?
— В другом месте.
— Но где же?!
— О Бог ты мой, Америка есть Америка.
Она и сама не знала точного ответа.
Раньше она сорвалась бы на крик, но теперь лишь заставила себя дышать глубже, а потом сказала:
— Америка — это новая страна. Она находится далеко отсюда. Нам присылают оттуда табак и разные товары. Прекрасного качества продукты. — Она пыталась найти подходящее объяснение. — Мед, ковры, необычные фрукты. Там люди только и делают, что поют целый день. Это новая страна — Америка.
— А что означает новая? — Маленькое красивое лицо Манон было обращено к матери.
— Что?
— Что значит новая? — Гвенлиам посмотрела на мать своими пытливыми серыми глазами.
А Морган добавил тихим голосом:
— Это значит, что она только-только выскочила из моря?
Корделия рассмеялась в ответ.
— Да-да, именно так: она выскочила из моря! А наши моряки и путешественники отправились туда. И теперь они поют там целыми днями. У них счастливая жизнь, и там много меда!