Подняв на нас глаза, девушка холодно спросила:
— Это он, Андрей Владимирович?
Капитан кивнул. Схватил меня за плечо, усадил на стул перед столом начальницы отдела и добавил:
— Ну, давай, рассказывай все, что знаешь.
А сам остался стоять рядом, да еще и прикоснулся на краешек другого небольшого стола у стены, на котором стояла печатная машинка и еще горы папок. Рядом стоял шкаф, тоже заполненный бумагами.
Перед тем, как говорить, я огляделся. Между прочим, несмотря на обилие бумаг, в кабинете царит идеальный порядок. На стене за столом висел портрет Ленина, само собой. А сбоку — две любопытные репродукции художника Попкова, одного из представителей так называемого сурового стиля в советской живописи — «Строители Братска» и «Двое». Хм, весьма любопытный выбор.
Если первая картина говорила о том, что владелица кабинета поддерживает невероятный фанатизм в работе, то вторая недвусмысленно указывала на ее женскую сущность, видимо, очень глубоко спрятанную.
А еще за стеклянными дверцами шкафа я разглядел фарфоровый сервиз и даже редкостные в двадцать первом веке шахматы, тоже из фарфора, под названием «Красные и белые».
— Мне все рассказать или только то, что можно? — спросил я, выразительно посмотрев на дежурного капитана.
Девушка поняла меня и сухо сказала:
— Андрей Владимирович, спасибо, дальше я разберусь сама.
Капитан вскочил, подтянулся и кинул на меня сердитый взгляд. Потом стремительно вышел, так и не сказав ни слова.
— Ну? — спросила девушка. — Что вы хотели сообщить?
Я пытался разобраться, поверить ли она мне или нет. Но менять показания я уже не мог. Сейчас надо контролировать каждый свой жест и слово.
Настала очень важная пора. Я уже попал под прицел правоохранительных органов.
— Скажите, вам приходилось сталкиваться с необъяснимыми явлениями? — спросил я в ответ. Всегда полезно немного сбивать допрашивающего с толку встречными вопросами.
Девушка поморщилась. Потом придвинула к себе лист бумаги и взяла карандаш.
— Представьтесь, пожалуйста, — попросила она. — И покажите ваш паспорт.
Ну вот, сейчас весь мой рассказ будет запротоколирован.
— Я эстрадный гипнотизер, — ответил я, передавая ей документы. — И недавно, проводя приватный сеанс гипноза, услышал от пациентки странные сведения о некоем Пиковом короле.
— Что за пациентка? — спросила девушка, возвращаясь мне паспорт.
Поскольку врать вот так в лоб довольно затруднительно, я снова отвлек ее внимание:
— А можно также ваши документы посмотреть, если это не тайна?
Девушка испытующе посмотрела на меня, потом достала из сумочки красное удостоверение и показала мне. Так-с, что там у нас… Белокрылова Анна Николаевна, начальник отдела по особо важным делам ГУВД Леноблгорисполкома. Тоже капитан. Ага, скорее всего, она действительно ведет дело Пикового короля.
— Довольны? — спросила девушка и убрала удостоверение. — Продолжайте.
Я изобразил смущение. Ну что же, вперед, на кону жизни трех людей.
— Я провожу сеансы массового эстрадного гипноза. Это такое направление в сценическом искусстве. Я выступаю в клубах и на цирковом манеже. А еще…
— Я знаю, что такое эстрадный гипноз, — оборвала меня Белокрылова. — Дальше, пожалуйста, товарищ Климов. Кто передал вам сведения о Пиковом короле?
— Позавчера я проводил сеанс в Доме офицеров в области, — сказал я, припоминая действительно состоявшиеся события. — И там после выступления один зритель попросил меня провести индивидуальный сеанс, чтобы вылечить от старой психической травмы.
— Вы знаете, что без медицинского образования и разрешения вы не можете лечить больных? — перебила Белокрылова. Ну конечно, она сухарь и педант, строгое и неуклонное исполнение законов прошито в подкорке ее головного мозга.
Я пожал плечами.
— Это было вовсе не лечение. Так, просто сеанс гипноза. Расслабление мышц, избавление от тревог и успокоение нервов.
— Вы что, психиатр, чтобы успокаивать нервы? — снова перебила Анна.
Нет, с ней очень трудно работать. Я состроил обиженную мину.
— Подождите, если вы не хотите слушать, так и скажите. Я же объяснил, что это была просто психологическая поддержка, небольшая помощь. Я ничего и не делал, зритель сам решал, как ему быть.
Белокрылова мрачно посмотрела на меня и хотела что-то добавить, но тут в кабинет заглянул тот самый высокий красавчик. Лукаво глянул на меня, спросил, едва заметно ухмыляясь и показывая бумаги: