— Заткнись, Одинов!
Адреналин в крови чуть спал, хотя браслеты охотников по-прежнему светились красным и оранжевым, показывая высокий расход. Они побегали рядом с червём, привыкли к его прыжкам и принялись по очереди пробовать свои силы, хотя скорее — испытывать удачу — надеясь попасть между чешуек или в незащищённую брюшную часть.
Я сразу понял, что Мелкий Гриз и Ваха уже играли в эту игру. Они раскачивали червя по сторонам, заставляли его переворачиваться и по очереди стреляли. А Сафир беспорядочно бегал вокруг и нажимал на спуск так же успешно, как школьник из пластмассового пистолета.
— Не пали ты куда ни попадя, идиот!
— Какой-то он странный, — подал голос Индеец.
— Не странный, а просто тупой и ссыкливый, — поправил его я.
— Я не про Сафира.
На секунду я оторвался от зрелища и посмотрел на Индейца:
— А про кого?
— Червь…, — сказал он, продолжая смотреть перед собой. — Его голова…
Прошло не больше десяти секунд. По совету Индейца я присмотрелся к голове и заметил между рогов выпирающую часть, облепленную песком, но недостаточно крепко, чтобы скрыть бирюзовый блеск под ней.
— Он же…, — Индеец набрал полную грудь воздуха и приготовился закричать.
Но первым воздух сотряс Хоботов:
— ОБОГАЩЁННЫЙ!
Хоботов частенько разминал свой рот на фоне работающих пугалок и, кажется, именно сейчас ему это пригодилось. Его бешеный рёв пронзил меня и на секунду задержался в желудке тошнотворной вибрацией. Лишь одному О́но известно, чем обогатили эту тварь, но одно ясно было точно — дело серьёзное. На моих глазах происходило что-то, чего никто не ждал.
— Назад!
Увлечённые сражением охотники не сразу поняли приказ. Свист ветра, хруст чешуи, глухие хлопки ружей и долбёжка пугалок. Слишком много факторов, которые отняли драгоценные секунды.
Именно их и не хватило.
Червь закрутился воронкой и вынырнул над землёй. Из бугра между рогами во все стороны брызнул бирюзовый дым, погружая загончик червя и всё вокруг в непроницаемый туман.
— Уйдите с ветреной стороны, живо!
— Остерегайтесь тумана!
По команде Хоботова мы отстранились от тумана, который полностью поглотил охотников. Крики оборвались. Наши сердца колотились в такт четырёх пугалок, и мы замерли, наблюдая, что же произойдёт дальше. Время растянулось на долгие десять секунд, во время которых из тумана доносилось только застенчивое копошение.
Не хотел бы я оказаться там.
Поток ветра снёс тучу и открыл нам трёх отравленных охотников. Червь крутанулся на земле, вскинул хвост, острие которого сверкнуло в лучах высокого О́но. Острый, как жало. Мелкий Гриз лишь открыл рот и выпучил глаза, когда хвост проделал в нём дырку, выбросив через позвоночник все внутренности.
Ваха отступал на заплетающихся ногах и выпускал снаряд за снарядом, куда угодно, но только не в червя. Иронично, но я подумал, что так он устроил себе предсмертный залп. Червь подцепил его пупырчатым отравленным языком, подтащил к краю своей тюрьмы и изрешетил хвостом, оставляя на песке кровавое месиво, некогда носившее имя Ваха.
Сафир бросил ружьё и ощупывал руками воздух, плача красными струйками из слепых глаз. Две бордовые капли стекали по щекам. Червь уткнулся мордой в останки Вахи и жадными глотками высасывал кровь. Каждый глоток откликался бирюзовым свечением во лбу, показывая наслаждение.
— Нет туда…, — прошептал Индеец. — Сафир, назад!
Если новобранец и услышал Индейца, то слишком поздно. Круговые вибрации и метания червя сделали песок почти таким же зыбким и рыхлым, как вода. Сафир сделал шаг. Песчинки расступились, обхватывая его сначала за ноги, а после засасывая по грудь. Ослепший Сафир с провалом выбитых зубов ухватился за края более крепкой породы и остался в бассейне наедине с самой жуткой и опасной тварью, которой мне приходилось видеть.
Ударил залп. Сёрчи палили из всех оружий, выбивая искры из каменной чешуи. Червь сполз в бассейн. К небу поднялся его хвост, нанизал Мелкого Гриза и медленно стащил к себе, подавая нам сигналы удовлетворения бирюзовым миганием бугра.
— Гранату!
— Там же Сафир!
— Это приказ, твою мать! Гранату!
Помощник Хоботова метнулся к рюкзаку, сорвал гранату и поспешил к зыбучему песку, который всё больше темнел и пропитывался красным, напоминая фарш. Браслет завибрировал. Две секунды на принятие решения.
Ослепший Сафир с кровоточащими глазами брыкался, пытаясь вылезти, но лишь сильнее обрушивал твёрдую почву за спиной. Чёрный провал зубов и застывший ужас на лице. Он больше ничего не видел и едва догадывался, когда его настигнет смерть. Прямо сейчас и чуточку позже? Вот-вот или через одну секундочку?