Спутники прошествовали до лестницы на второй этаж, где их остановил тот самый трактирщик, так внезапно неизвестно откуда взявшийся.
– Так! Когда я говорил, что вам дозволено больше, чем остальным моим постояльцам, я не имел в виду, что вам можно тащить в мои спальни всяких бродяг.
– Это не бродяга Горин, это мой сын! – от таких слов Горин чуть не провалился под землю, и, смекнув, что он выглядит идиотом, скрылся за дверью, из которой он и вышел. Поднявшись на второй этаж, Аверин и Ирилан прошли по коридору до двери в одну из спален. Ирилан сняла ключ от двери со своей шеи и открыла дверь. Зайдя вовнутрь, Аверин осознал, что репутация таверны построена не на выдумках. Мебель была ухоженной, полы помыты, постели прибраны и вычищены. А увидев зеркало, Аверин поразился ясностью отражения в нём. Дети в приюте пользовались полустёртыми, закопчёнными осколками.
– Располагайся. Здесь мы будем жить первое время, – и с этими словами Ирилан сразу же выбежала из комнаты, оставив парня одного. Похоже, находясь с ним наедине, она ощущала то же стеснение, что чувствовал и он.
Аверин решил оглядеть комнату более пристально. Справа от входа стояла тумба с зеркалом, а ещё правее разместился письменный стол, на котором стояли баночка с пером и чернильница. Окно находилось напротив входа в комнату, оно выходило на магазин «Торбер», которым владел местный сбытчик краденого, Грауль Томкинс. Морган, неродной отец Аверина, часто ходил к Граулю, и они подолгу вместе пили чай. Видимо, он был неплохим собеседником, но Аверина это сейчас волновало меньше всего. Его внимание привлекла кровать, застеленная белоснежными простынёй и одеялом. С виду перина была не просто мягкой, а очень мягкой. Аверин, будучи беззаботным мальцом, возможно даже неожиданно для себя, захотел опробовать мягкость перины. Дети в приюте часто играли в догонялки в спальной комнате, где находилось порядка тридцати различных кроватей. И дети прыгали и скакали по ним, смеясь и веселясь. Парень хотел уже было вскочить на кровать, но тут раздался стук в дверь комнаты. Нисколько не опасаясь, что за дверью может оказаться недоброжелатель, он открыл её и перед ним предстал невысокий молодой мужчина, с кудрявыми светлыми волосами. Именно такие волосы принадлежали уроженцам Ирвина. Большую же часть населения занимали приезжие, но «Ирвиновцев» нельзя было пропустить, так как их светлые кудряшки выделялись среди чёрных голов приезжих.
– Госпожа попросила провести вас в ванны. Прошу следовать за мной, – проговорил он это вежливым тоном, но было очень заметно, что презрения к молодому человеку ему предостаточно, чтобы не выполнять свою работу. Тем не менее, выбора у него, по-видимому, не было. Отказать в услугах менестрелю считалось высшим кощунством в любом государстве. Слуга развернулся и пошёл дальше по коридору. Аверин сразу же последовал за ним. В конце коридора слуга вошёл в помещение, внутри которого находилась винтовая лестница. Она то и вела как раз-таки в ванную комнату. А дело было в том, что в купальню можно было попасть двумя путями, этим – более удобным для тех гостей таверны, что решили здесь поселиться на время, и другим путём, ведущим прямиком из комнат первого этажа. В купальне располагалась одна ванна, но в отличие от остальных трактиров, она была каменной и вделана вглубь пола, как маленький бассейн. Сам Аверин не видел ни других трактиров, ни ванн, но судил по разговорам жителей и приезжих, которые мог подслушать в редкие дни празднеств. В такие особенные дни Тётушка выводила детей на уличные ярмарки. И хотя Аверину, как осуждённому, запрещено было покидать стены приюта, Тётушка самолично брала на себя ответственность и платила приставленным к приюту стражникам, чтобы они закрывали глаза на праздничные гуляния мальчика.
Ещё одной особенностью «Ролта Горина» являлся проведённый водопровод. Недаром, в один прекрасный момент цены на услуги резко возросли, поэтому посетителей с тех пор стало порядком меньше. Хотя Ролт в выручке не потерял нисколько. Сегодняшнее же выступление должно будет привлечь немало народу и тогда владелец трактира неплохо пополнит свой кошелёк. Слуга повернул кран на трубе, проходящей вдоль стены и уходящей в пол, и затем, выходящей уже в самой ванной, откуда полилась вода. Аверину это очень понравилось. Не нужно ходить на колодец, набирать вёдра и нести их сюда. Да по нескольку раз. Приезд греторских градостроителей не обошёлся даром. Говорят, сам король Борель Тар договорился с правительством Гретор, чтобы те распространили свои технологии во всех городах Авира, но греторцы несколько высокомерны и алчны, поэтому «свои технологии» они распространяли там, где водились деньги. Горин не стал упускать шанс и заплатил за то, что по праву должно было принадлежать всем. Многие смеялись над ним по этому поводу, но факт остаётся фактом – прошло уже почти пять лет и до сих пор только к его трактиру был проведён водопровод. Когда ванна полностью набралась, слуга оставил юношу одного. Аверин, раздевшись, залез в тёплую воду. «Ох, Этис, как же хорошо» – Аверин никогда не чувствовал такого наслаждения. Его тело размякло, вода так приятно обволакивала его, что хотелось уснуть здесь и провести всю ночь. Но было совершенно ясно, что такое поведение, будь он хоть какой-нибудь герцог, непозволительно. Наверняка есть ещё люди, которые желают принять ванну, не говоря о том, что эта процедура входит в плату.