Это характерно для обеих лиг. Бек и Гембеш, восточноевропейский «бонапартизм» и южноевропейский «ревизионизм», фашистские маршалы на Балтийском море, на Висле и на Дунае подают друг другу руки; образуется замкнутая непрерывная линия. От северной до южной окраины континента нет ни одного пункта, ни одного сектора, не охваченного этой линией. Это система укреплений, две региональные группировки, преследующие, как будто, столь разнообразные политические цели, занятые столь различными проблемами (что общего имеет болгарский террорист Михайлов с финским генералом Маннергеймом?), сливаются друг с другом; они образуют единую политическую территорию.
Варшава и Будапешт — два главных бастиона; Берлин — позади линии — полевой штаб; Вена — в центре — ключевая позиция, захват которой будет означать окончательное воссоединение двух армий и начало решающего генерального наступления. Но для какой цели воздвигнута эта сцементированная стена? Какова конечная и центральная идея этого, как будто случайного, объединения?
Назначение новых фашистских региональных лиг совершенно очевидно. Это в первую очередь огромные контрреволюционные союзы, оплоты всеобщей фашистской реакции и мятежа, национальная форма которых перерастает в региональную. Ясно, что такие союзы, объединяя фашистские партии нескольких стран, подчиняя их общему политическому руководству, общему плану действия, в первую очередь подрывают в корне внутреннюю структуру стран, входящих в эти зоны.
Лига Бека (покойного Пилсудского) становится ведущим фактором фашизации всей Восточной Европы; эта преимущественно аграрная часть континента, с ее слабыми полудемократическими послевоенными государствами и не игравшим самостоятельной роли господствующим классом, до сих пор проявляла все же относительную (устойчивость. Лига Гембеша мобилизует сразу все реакционные и ирредентистские» течения на юго-востоке Европы, который издавна считается центром циклонов на континенте и объединяет их в единую грозную антидемократическую волну.
Ожесточенность классовой борьбы в этих районах явно растет в размерах, еще небывалых со времен войны. Самопроизвольно возникавшие отдельные фашистские организации первого периода, имевшие лишь случайный характер, организации, которые были недолговечными и не имели между собой связи, уступают место пустившему глубокие корпя движению, ни на минуту не ослабляющему своего наступления, имеющему в своем распоряжении неисчерпаемые средства и представляющему практически связное территориальное единство. Разжигание страстей мелкой буржуазии, антипарламентская агитация, террор против движения рабочего класса, волна джингоизма и антисемитизма — резко возрастают; идет непрерывное вооружение путчистских элементов.
Никогда еще не были местные силы контрреволюции так мобильны, никогда не были их атаки на рабочий класс и демократию так упорны и интенсивны. И в самом деле, перспектива гражданской войны, перспектива решающего удара фашистов и установления террористической диктатуры стала в поразительно короткий срок совершенно явственной во всей сфере деятельности двух лиг, т. е. там, где вплоть до 1934 г. парламентский режим казался устойчивым.
Страны на северо-востоке Балтики, где социал-демократические лидеры годами — так же, как в Германии — находились у кормила власти, теперь находятся на волоске от захвата власти крайними фашистскими партиями. На юго-востоке Европы, где до сих пор, перемежаясь с демократическими «островками» (Чехословакия), правили консервативные династические или «авторитарные» системы, государственная власть может в любой момент перейти в руки путчистского фашизма, так как рабочий класс там уже полностью терроризован. Такова яркая картина, освещенная разгоревшимся в этих зонах Европы фашистским движением.
Новые таинственные лиги на Балтике и вокруг Дуная несомненно являются в первую очередь огромными армиями гражданской войны; они поглощают местные фашистские движения со всеми их силами и ресурсами; через пятнадцать лет после прихода к власти Муссолини и через три года после прихода к власти Гитлера фашистская контрреволюция переходит от масштабов отдельных стран к масштабам целых географических блоков.
Эти лиги являются, во-вторых (и это так же очевидно), крупными агентствами гитлеризма, внешнюю политику которого они неуклонно осуществляют. Региональные блоки фашистских партий становятся чем-то вроде тайных придатков центрального («центродинамического») фашистского государства, каналами его влияния, инструментами его тактики и дипломатии. Они служат для него всем, чем обычно в области внешней политики служат друг другу союзные государства. Они помогают Вильгельмштрассе во всем.
Восточная лига осуществляет один из величайших и наиболее удивительных поворотов в современной европейской политике: переход Польши, традиционного союзника Франции, на сторону Германии. Эта лига начинает также подчинять Германии и балтийские государства, до сих пор находившиеся под преобладающим влиянием Англии, подрывая созданную Парижем «Балтийскую Антанту» проектом «польско-балтийского союза» и забрасывая сети германского влияния вплоть до «нейтральной» Скандинавии; никогда еще рука Германии не протягивалась так далеко на северо-восток. Все это одно единое наступление против «коллективной безопасности» на востоке.
Южная лига также явно открывает дорогу германской экспансии на всем пространстве Дуная и Балкан, где гегемония принадлежала, до сих пор Франции и Италии. Ее страшная хватка сжимает Малую Антанту Бенеша со всех сторон, оказывая давление на эмансипированные славянские силы на юге; тем самым лига вознаграждает Берлин за ненадежный «великий альянс» с Римом. Гитлер потерпел жестокое поражение в Австрии) в июле 1934 г. Он тогда потерял помощь Италии, бывшую первоначально козырем во всей его внешней политике. Но теперь Гембеши, Кобурги, Карольи, Габихты и Метаксасы, образовавшие новый фронт к западу от Адриатики, составляют на всякий случай замену колеблющегося «союза» с Италией; это очень важный процесс.
Гитлер и барон Нейрат в самом деле решились на крупный шаг; их новые союзники заменяют ныне те союзы, которые заключала старая Германия довоенных времен (с Габсбургской империей, Болгарией и пр.). Форма союзов изменилась. Союзы польских, венгерских, румынских, финских, австрийских, литовских, хорватских и латвийских фашистов слепо следуют международному курсу национал-социализма, движимые его динамически-империалистским весом. Они угрожают всем правительствам, которые не примыкают к германской ориентации, тайно или явно работают против коалиций или «пактов», исходящих с какой-либо другой стороны, и являются во всех своих разветвлениях завуалированным продолжением германской дипломатии.
Лиги являются, в-третьих (и здесь тщательный анализ не оставляет никаких сомнений), экономическими формированиями крупного германского капитала, прямыми орудиями Тиссена и германских трестов в их борьбе за рынки, за источники сырья, за сельскохозяйственные районы, и помимо всего этого — за создание новой «самодовлеющей» сверх-империи «Grossraum-Wirtschaft» (хозяйство огромных пространств). Это ни в коем случае не отдаленная, подчиненная тенденция. Фашистские группировки между Балтийским и Черным морями являются не только эмбриональными хотя уже видимыми звеньями в этой империи, — которые однажды, согласно плану Розенберга, должны быть прямо и непосредственно включены в нее, — но даже сегодня, под различными политическими этикетками, они безусловно являются непосредственными агентами и представителями германского капитала: такими же, какими в Германии были все время национал-социалисты.
Совершенно очевидно, что юго-восточные фашисты — Хорти, Габихт, Кодреану и пр. — следуют именно по тому пути, который всегда представлял главный выход для германского капитализма, его экспорта и колониальной экспансии; как раз по тому пути, который пытался заполучить «Дейче банк» до войны под эгидой Вильгельма II: это путь Берлин — Багдад. Косвенно они осаждают великий центральноевро—пейский торговый путь, ведущий через Вену, изолируя обширный и многообещающий балканский рынок, последний «свободный рынок» в Европе, для тиссеновских и крупповских военно-промышленных предприятий, паровозостроительных заводов и машиностроительных комбинатов; отдавая в лапы германского капитала неоценимые и так долго оспаривавшиеся запасы австрийской железной руды, румынской нефти, венгерской пшеницы, югославской меди; поддерживая и подкрепляя новую экспансию германских банков на Ближний Восток. Германская внешняя торговля систематически и явно продвигается в тех направлениях, где развиваются эти «движения».