– Вы же спасёте её?
С надеждой я попыталась уловить ответ. Но лишь почувствовала, как носилки буквально полетели прочь от нашего кубрика. Я всё поняла. И успела мысленно пожелать удачи соседке, чтобы она не стала следующей в списке жатвы, что началась на нашем корабле вчера.
***
Школа в будущем
Голос стих и в аудитории повисла гнетущая тишина. Её будто колокольным звоном прорезали слова преподавателя:
– Это один из первых сигналов, поступивших с корабля. К сожалению, все погибли. Но в капсулах медицинских отсеков нашли несколько неповреждённых дисков памяти. Больше всего нам дала запись этой жертвы. Она так громко думала, что мы теперь понимаем, что испытывают заболевшие в первые часы болезни. Дальше, конечно, всё сложнее. Мысли прекращают существовать, как и личность человека. Но об этом мы с вами поговорим на следующей лекции.
На экране проектора появилась та самая девушка. Преподаватель благодарно ей поклонился, собрал папку с записями и, не сказав больше ни слова, вышел. Студенты сидели без движений. А в зрачках можно было разглядеть картинки так ярко описанные больной: скрипка и лава, бегущая по венам. Но только не у Карлин, она писала в блокноте вопросы. Поставила точку и побежала догонять преподавателя.
– Ну что, задохлики? Испугались? Может, передумали становиться спасателями? – не удержалась она от укола.
Неосознанно она старалась любым способом выделиться на их фоне. Поравнявшись с преподавателем, она достала блокнот и приступила к вопросам:
– Скажите, а уже выяснили, откуда взялся этот вирус? И как им заражаются?
Но отвечать ей не собирались.
– Все вопросы на следующем занятии. Сегодня вы под впечатлением, а позже картина может выглядеть иначе. Пусть эмоции улягутся. И вопросы отлежатся.
– Да что там такого? Ну, послушали мы мысли трупа. Это жизнь – одни рождаются, другие уходят. Вы ведь не к этому нас готовите? Мы должны знать больше и понимать, как нам действовать в наших полётах. Разве я не права?
Преподаватель ничего не ответил. Лишь покачал головой и отметил мысленно: «Да… Эта девочка себя ещё покажет. Нужно записать в её деле».
Карлин сдержалась. Проблемы ей сейчас ни к чему. Допуск к экзамену могут отменить и тогда все мечты рухнут. Она пошла по коридору, перебирая вопросы из блокнота, представляла, как их задаёт, как и что отвечает преподаватель и не заметила, как оказалась у тропинки к любимому пригорку. Вот только весёлый смех, идущий оттуда, её остановил.
Уже несколько дней она избегала Истона. Хотя видела, что он каждый вечер ждал. Стоял, прислонившись к дереву и смотрел в окно её комнаты.
– Сам виноват! – буркнула Карлин, но взгляд вернулся к пригорку.
Две парочки наслаждались временем вместе. Одна из девчонок напомнила Малию и Карлин поймала себя на мысли, что скучает по подруге. Здесь ей и с кем не удалось найти общий язык. Кроме Истона. И его она прогнала. Уголки глаз защекотало и это сработало, как лопнувшая резинка.
«С глаз долой, из сердца вон!» – прокричала мысленно Карлин и убежала в комнату.
Кого она имела в виду? Подругу из прошлого или друга, которого оттолкнула? Она и сама не осознавала. Одела привычно броню, созданную ещё в детстве, и уткнулась в записи, чтобы подготовиться к приближающемуся экзамену.
Глава 47. Семья – это непросто слово
Из воспоминания Истона
Истон не находил себе места после ссоры с единственным близким человеком. С появлением Карлин жизнь приобрела новый смысл, он даже неосознанно начал мечтать о собственной семье. Не сейчас, конечно. В будущем. Вот только реальность разрывала, созданные за год нити. Будто испытывала его на прочность. Как тогда. В детстве.
***
Ветер носился по деревне, сметая всё, что жители не успели закрепить. В дом ударилась огромная бочка и мальчик прижался крепче к матери.
– Не переживай! Ветер скоро закончится и всё снова станет по-прежнему.
– Мам! А как же папа и брат? Они ведь там, на улице. С ними ничего не случится?
Женщина прижала мальчонку и смахнула слезу.
Буря застала селян врасплох. Ранним утром взрослые собрались обсудить вчерашнее послание от богатеев, недовольство клокотало. Рождались планы, как обойти приказ отправить телятины больше обычного. Люди забыли, что Озеро слышит всё. И сначала не придали значения завыванию за окном. Только когда на крышу упало вырванное с корнями дерево, мужичины переполошились.