– Ну так говори, время поджимает. Я весь внимание. – И снова пристально взглянул на сжавшегося подчинённого, отстукивая пальцами чечётку на столе.
Джим хлопал глазами, пытаясь взять себя в руки. Этот взгляд, да ещё стук выбивали из колеи. Он выпрямился, сделал глубокий вдох и медленный выдох. Положил для уверенности руки на стол и начал неспешно объяснять:
– Смотрители делали обход, как обычно. Прошли вокруг кампуса. Поздоровались с дворником, тот ворчал, что выпускники насорили. А потом у одного засвербело в ухе. Понятное дело, что остальные просто посмеялись, мол, помойся, отоспись, и ухо успокоится. Но тот знал, что ухо чешется не просто так, говорил, что в детстве эта особенность не раз спасала то от пожара, то от зверя, случайно набредшего на схрон.
– Давай, без этих вот деталей. Мы же не на уроке истории личных особенностей и воспоминаний детства, – перебил Гремс.
Джим кивнул.
– В общем, этот смотритель стал внимательнее приглядываться. Ну точно, как ищейка на охоте и увидел следы.
– Какие следы? Ты в своём уме? Вчера был выпускной! Сам-то уже забыл, как вы вели себя? Всю ночь туда-сюда. Следили так, что дворник потом неделю приводил всё в порядок!
Джим покраснел и опустил взгляд, ожидая, когда наставник чуть успокоится и даст право продолжить.
Гремс резко встал и завёл руки за спину, сжав их до боли. Нервы были на пределе, он хотел убедиться, что всё это ложная тревога. Ждал зацепок, которые помогут успокоить себя и отвести нависшую необходимость собирать поисковый отряд. Но пока складывалось наоборот. Видимо, придётся нарушить запрет, который твердили каждый год представители Башкни науки: «В лес не должна ступать нога человека! Ни одного!».
А что если это всего лишь шутка? Чего только не выдумывают выпускники. Целый месяц после их ухода студенты последнего курса смакуют подробности и планируют, как они переплюнут предшественников.
Сердце бешено колотилось от осознания, что время тает неумолимо. Что если ребята действительно в этом чёртовом лесу? Там случиться с ними могло всё что угодно. Перед глазами мелькали записи журнала, где отмечались увечья, болезни странные. Гремс помотал головой, отгоняя страшные мысли, но на их смену приходили другие. Как он будет смотреть всем в глаза? Его же засмеют: «старикашка недоверчивый. Нет, чтобы сразу отправиться на поиски… Вместо этого развёл ненужные обсуждения, отправил всех подальше. И упустил самое важное – время!».
– Ладно, у тебя пять минут, чтобы убедить меня, что завесу действительно преодолели, да так, что этот момент смотрители упустили, позволяя несмышлёным мальчишкам и девчонкам уйти в треклятый лес, – сказал Гремс, подходя вплотную к помощнику.
– Да-да, – заговорил очень быстро Джим, глотая буквы. – Трава. Его смутила именно она.
– Что трава? – взяв парня за подбородок, прошипел Гремс, сдерживая закипавший гнев.
– Она лежала! Ну как лежала… Она была примята.
– И что?.. – профессор сжал скулы парня, будто пытался быстрее выдавить из него всё, что тот хотел ему рассказать.
В глазах Джима проступили слёзы, но он сжал зубы и выдавил:
– Смотритель понял, что в лес кто-то проник, ветки у кустов подтвердили догадки. В общем, он доложил, отряд прочесал всю территорию, и обнаружил, что завесу преодолели в двух местах.
Профессор отпустил подбородок помощника. И сделал несколько шагов в сторону.
– Значит, трава… Хорошо… Позвать ко мне этого человека, – крикнул Гремс, зная, что приказ достигнет ушей секретаря, где бы тот ни находился сейчас.
Джим же решил, что это сказано ему и чуть не бегом отправился к двери, но профессор вдруг добавил:
– Хотя нет, я сам схожу и посмотрю, где этот прорыв.
Поравнявшись с замершим помощником, Гремс продолжил раздавать указания:
– Мне нужно, чтобы Минк, как учитель по охоте, и Варом, как растениевед, подготовили свой отчёт. Хочу, чтобы они подтвердили, что это именно люди прошли. А то, может, собака какая или зверь изнутри к нам пожаловал. А мы тут панику раньше времени наводим. Может, вообще эти кусты давно уже сломаны и нужно бы их подлечить.
Джим кивнул, в руках был блокнот, куда корявым почерком он вносил быстрые заметки.
– Ещё прорывы были? – с проскользнувшей грустью уточнил Гремс.
– Нет, в остальном контур стабилен, – спокойно ответил Джим, вернувшись в привычное состояние: слушать, записывать и выполнять указания без лишних вопросов.