– Не ма, – ик – отреагировал тот, пожимая в ответ руку.
***
От этих воспоминаний Мартин улыбнулся. Парень вёл себя в первые дни, как ребёнок, очень послушный ребёнок. Спокойно переоделся. Поел и разместился на кровати, засопев уже через минуту. А Мартин сидел рядом и размышлял, откуда этот странный человечек появился, что с ним случилось и почему мэтр доверил заботу о нём именно ему.
Хлопот с гостем было немного. Утром помочь с водными процедурами и одеждой, отвести в кабинет к мэтру, получить новые напутствия – и всё. Немак быстро шёл на поправку. Уже после первого разговора у мэтра, продлившегося около трёх часов, к парню вернулась способность нормально произносить простые слова:
– Холодно…
– Скучно…
– Поедим?
Вторая встреча в кабинете длилась дольше. Мартин изнывал в коридоре от скуки и любопытства, но все попытки подслушать или подглядеть не увенчались успехом. Немак вышел очень серьёзный, а Мартин получил новое задание:
– Дай ему тетрадь и карандаш, пусть всё время они будут под рукой. Все его мысли, воспоминания должны быть записаны сразу.
Посмотрев на седовласого мужчину, Мартин понял, что вопросы можно не задавать, ответов не будет. Поэтому просто взял подопечного под руку и молча проводил в комнату.
Мартин неожиданно для себя отметил, что ему нравится наблюдать, как новоиспечённый сосед что-то бормочет под нос и пишет, пишет, пишет. Его захлестнули воспоминания из детства. Как он сам сидел над тетрадкой, украдкой от всех, внося в неё всё, что приходило в голову, а приходили идеи о том, как улучшить жизнь их семьи. Как можно яблоки хранить или корову подкармливать в зимнее время. Глядя на записи, мечтал, что когда попадёт в Школу, а в этом он ни капли не сомневался, обязательно покажет заметки и узнает, как задумки можно осуществить. А пока тетрадь прятал от чужого взгляда, чтобы никто не украл идеи. Но однажды братья случайно нашли её, а может выследили…Сидя в сарае, где Мартин уединялся, они читали заметки вслух и громко смеялись. Хорошо хоть отец заступился. Отобрал тетрадку, дал старшим подзатыльники, младшему подмигнул и тихо шепнул:
– Однажды эти идеи могут воплотиться. Я верю в тебя сын. Но сейчас…
Тетрадь отправилась в костёр.
– Вам что, заняться нечем? – грозно окинул каждого взглядом и загрузил сыновей до позднего вечера.
И с тех пор отец следил, чтобы у Мартина не оставалось сил на глупости. Вот только неугомонный мальчишка, дождавшись, когда все уснут, мечтал, перебирая события дня, и писал, но уже не в тетрадку, а мысленно на потолке.
Из размышлений вывел стук открывшейся двери.
– Тсс! Он недавно заснул…
Гнев пылал в глазах Савелия:
– Почему не сообщил об изменении в его поведении? Что он искал? Это же… – мэтр оборвал себя на полуслове и уставился на помощника, ожидая ответа.
Мартин растерялся. Наказ был простой: «чтобы спал спокойно и всё записывал», про изменения в поведении слов не было. Но стыд кольнул под ложечкой, ведь он не был с подопечным рядом и мэтр может расценить это как нарушение. Мысли в панике метались: «Как старик узнал о срыве парнишки? Неужели следит? А вдруг он догадается, что я был сегодня не в комнате из-за девушки? Не будут ли у неё теперь проблемы?»
– Собери всё это и мигом вместе с ним ко мне в кабинет, – приказал мэтр, указывая на разлетевшиеся листочки, и вышел.
Мартин разбудил Немака, вручил ему собранную стопку и проводил до двери, где передал в руки Савелия. С тех пор странного гостя никто не видел. Мартин пытался несколько раз уточнить у мэтра, где же его подопечный, но тот будто чувствовал этот момент и как только помощник набирал в лёгкие воздуха, чтобы задать вопрос, тут же или просил что-то записать, или принести из другой части башни.
В блокноте появлялись новые записи. «Что случилось в тот день?». «Куда делся Немак?» «Могу ли я его найти?» «Что он искал?» «И кто вообще такой этот малый?»
Мартину очень хотелось найти ответы на вопросы, но предчувствие говорило, что мэтр будет мешать и в голове постепенно зрел план, как всё разузнать, не привлекая внимание.
***
Архивы, другие учёные, живущие в башне, прислуга - все подверглись исследовательскому напору. "Как часто бывают такие вот гости и куда они могут гипотетически пропадать?" Всё, что узнавал аккуратно вносил в блокнот, а перед сном просматривал записи и понимал, что вопросов становится c каждым днём только больше.
Савелий наблюдал за помощником, видел искры в глазах, но вмешиваться не спешил. Он всё больше ему нравился и убеждал в том, что принятое решение правильное, остаётся лишь всё подготовить к его осуществлению. Вечерами он тоже просматривал записи, в журнале, обозначенном буквой «Н», но также не находил ответов: