Но вот гладиатор вновь близок к финалу, и его самка прерывает половой акт, обхватывает его конец губами, надрачивает, и тот разряжает всю обойму ей в рот. Причмокивая, она проглатывает все его семя, и тень в спальне гладиатора остается всего одна — прочие бесследно исчезают, как и щупальца.
— Скоро, мой друг, — шепотом говорит мужчина, глядя на счастливого гладиатора, лежащего на кровати в обнимку со своей самкой с глупой улыбкой на лице. — Очень скоро ты забудешь, как улыбаться.
Мужчина взмахивает рукой, и стекло покрывает черная дымка. Когда она рассеивается, никакого гладиатора он больше не видит — теперь лишь его собственное отражение.
А из-за его спины раздается сладостный стон его Императрицы.
Глава 21. Смекаешь?
— Дамы и господа, сэр Дерринфорд! — произносит громкоголосый мужчина, и на середину арены выходит статный высокий рыцарь в сверкающих доспехах. В одной его руке — меч, в другой — шлем. Его длинные вьющиеся волосы, развеваются при каждом шаге и дуновении ветерка, а лучезарная улыбка отражает солнце, словно маленькое зеркальце.
Этот красавец встает перед самым важным на этой арене местом — перед молодоженами. Совсем еще юная красавица, ставшая только сегодня королевой, была совсем не парой толстобрюхому, заросшему волосней королю.
Тем не менее, рыцарь поклоняется им обоим.
— Для меня честь участвовать в этом турнире, Ваше величество, — говорит монарху рыцарь, и король небрежно машет ему рукой. Затем рыцарь кланяется и молодой королеве. В ответ она мило улыбается. — Я посвящаю эту победу Вам, моя королева.
— Так ты еще не победил, вроде как, — поправляет король, ехидно улыбаясь.
Рыцарь не отвечает.
— Это лучший мечник в нашем королевстве, — слышу я голос Мерзеля. — Шесть турнирных побед подряд.
— Седьмой не будет, — обещаю я и целую сногсшибательную блондинку, крепко прижимая ее к себе свободной от копья рукой.
— Разделайся с ним, — говорит она, едва наши губы размыкаются.
— С легкостью, — подмигиваю ей и подхожу к арене.
— Его противник! — кричит тот самый громкоголосый. — Гость нашего королевства, решивший потягаться за турнирное золото… Серый коготь!!!
Я не выхожу на арену — я на нее вылетаю. Раскручивая копье, начинаю позировать и красоваться. Совершаю несколько акробатических трюков, сальто и эффектных разворотов, и все это время не переставая показывать трюки с копьем, я обхожу арену по кругу, чтобы все зрители лицезрели мое мастерство. И оканчиваю подобный танец прямо перед королевой. Копье завожу за спину, а руки расставляю в стороны, словно готов ее обнять, широко улыбаюсь и смотрю. Смотрю прямо на нее. В ее прекрасные голубые глаза.
Люди смеются.
— Это поединок, а не конкурс танцев! — кричит кто-то из толпы, но из я не слушаю — я отслеживаю реакцию прекрасной королевы.
— А люди не лгали! — кричу я, чтобы королева меня услышала. — Вы и впрямь прекраснейшая из всех, кого я когда-либо видел!
Кажется, моей спутнице, что ожидает меня в этот момент вместе с Мерзелем, эта фраза не понравилась. Я уверен, хотя и не могу этого видеть.
Но вот зато королеву я смутил. Залившись краской, она отводит взгляд.
— Убей этого юнца, Дерринфорд! — вдруг говорит король. — Этот бой… должен окончиться смертью.
И теперь я смотрю на короля. Улыбаюсь.
— И Вам не жаль своего лучшего рыцаря, милорд?
Арена взрывается еще более громким смехом. Ржет и сам король.
Ржет очень громко, как трактирное быдло. Но лишь до тез пор, пока бой не начинается.
А начинается он явно не с преимуществом Дерринфорда.
Он пытается атаковать, пытается пробиться через мою защиту, но я не подпускаю его. Ни на шаг. Он даже защищается-то с трудом от моих выпадов. Весь в поту, злой, и нервишки у него явно сдают.
А я не прекращаю прыгать вокруг него, словно танцуя некий танец, в свободное время раскручивая копье и иногда нанося легкие удары, от которых он умудряется отбиться.
— Ты и правда лучший воин этого королевства? — я усмехаюсь, обходя по кругу этого Дерринфорда. Подмигиваю своей блондинке, когда встречаюсь с ней взглядами, а затем и королеве, когда встречаюсь взглядом с ней.
— Убей этого выродка, Дерринфорд! — бросает на арену король свой кубок с вином. Но я готов терпеть его немилость. Пока королева смотрит на меня именно так, как смотрит сейчас, я готов терпеть все.
И Дерринфорд нападает.