Я киваю.
— Хорошо, что смекаешь.
Я удивленно пялюсь ему в спину, осознавая, что ответил именно кивком, а не вслух. Но, возможно…
— Нет ничего удивительного в этом, парниша, — вдруг останавливается он и снимает свой арбалет, направляет его в землю, достает болт, заряжает, — у охотника глаза даже на затылке. Без этого в лесу не выжить. Смекаешь?
Я снова киваю.
— Вот и славненько, — тут же произносит он и через мгновение разворачивается. Краем уха я слышу шелест где-то позади себя и чуть правее, и именно туда нацеливает свой арбалет охотник. Вот только на мгновение мне кажется, что целится он в меня.
Грозный рык. Выстрел. Тихий скулеж, словно только что позади меня убили собаку.
Я вскрикиваю. Оборачиваюсь.
В полуметре от меня на тропинке лежит волк, и из одной его глазницы торчит болт охотника.
— Я — Хейзелсмоук, — представляется охотник, протягивая мне свою пятерню в кожаной перчатке с обрезанными пальцами. — Лучший охотник во всех тринадцати королевствах.
Смотрю на него некоторое время. Желтозубая улыбка (пары зубов, кстати, и вовсе не хватает) доверия не особо вызывает, да и вообще парень напоминает сумасшедшего, но руку ему я все-таки пожимаю.
— Я научу тебя сдерживать зверя, — обещает он и тут же бьет мне в живот.
Я ощущаю резкую боль. Падаю, хватаясь за то место, куда он ударил. Чувствую тепло.
Идет кровь. В руке охотника — окровавленный кинжал.
— Что происходит, твою мать?!
Охотник улыбается. Медленно идет ко мне. Я пячусь назад. Мне страшно — оружия нет, а рукопашку я не качал. Клянусь, что, если выберусь отсюда живым, обязательно вкачаю.
И пока мозг лихорадочно пытается придумать, как сбежать от психа с арбалетом, этот самый псих опускается на одно колено и вынимает из глаза волка болт.
«Выпусти меня», — слышу голос Тени и смотрю под ноги.
Решаю, что это самый логичный вариант, и тяну ему руку. Черная пятерня тут же появляется из земли, и я вот-вот ее схвачу…
— Стой! — и я останавливаюсь.
Охотник с интересом смотрит на черную руку, указывая на нее окровавленным кончиком болта.
— Это он сказал тебе призвать его? Или ты сам?
Я аж рот раскрываю от удивления.
— Он… — неуверенно отвечаю.
«Не говори с ним! Давай руку! Он пудрит тебе мозги!!!»
Смотрю на черную руку, снова на охотника.
— Доминирование, — произносит Хейзел. — Вот, что самое главное в ваших отношениях. Зверь, что внутри этой херни, — он показывает на Тень болтом, — пытается доминировать. И каждый раз, когда ты его слушаешь, чаша весов смещается на его сторону. И это один шаг по направлению к тому, чтобы быть зверем. Сильным, но зверем. А каждый раз, когда доминируешь ты… когда именно ты указываешь, когда ему приходить, когда уходить и что делать… когда именно ты, — теперь кончик болта смотрит на меня, — в вашем дуэте главный… тогда ты остаешься человеком.
Я сглатываю и оттягиваю руку. Черная кисть превращается в обычную тень, падающую на землю по всем законам физики.
— Естественно, сильным ты таким не будешь, как во время… бешенства, так скажем. Потому что не становишься зверем, — он пожимает плечами, вытягивается, начиная протирать кончик болта тряпочкой, — а лишь используешь его силу. Пользуешься им, как своей собственностью. Как я — этим арбалетом.
Он засовывает болт в сумку.
— Он — мой инструмент. А зверь — твой инструмент. Но, как я понял, — и охотник начинает смеяться, — у твоего Зверя… совсем иное мнение.
— В смысле?
«Не слушай его».
— Это он думает, что использует тебя. И чем чаще ты теряешь контроль, тем сильнее он будет становиться. И тем меньше, — он смотрит на мою тень, — будет оставаться в тебе от человека.
Я молчу.
Смотрю то на тень, то на него.
— Откуда тебе знать? — я встаю и смотрю ему в глаза. — Тоже ведьма, которую ты пялил, рассказала?
В его глазах появляется жуткий блеск.
— Никогда не смотри волку в глаза, — говорит он какую-то странную фразу вместо того, чтобы ответить, а затем бросает свой арбалет на землю, — ибо волк воспринимает такой взгляд за агрессию. За попытку доминировать.
Я сглатываю.
Я не…
— Встретившись с волком, не смотри на него и не двигайся, — он снимает с головы свою шляпу, и та тоже падает рядом с арбалетом и болтами, — а лучше… претворись мертвым.
Заносит руки за спину, и надевает капюшон — волчью шерсть, стянутую с волчьей головы.