— Я тороплюсь к императору, оставь меня…
— Нет, сначала выпей…
Арисанзору показалось, что Ульпинол более делает вид, что пьян, нежели пьян на самом деле, и это ему не понравилось.
— Отпусти меня…
Ульпинол, что-то бормоча, не слушая Арисанзора, все тянул его куда-то в глубину сада, разбитого во внутреннем дворике. Евнух не поддавался, Ульпинол наращивал усилия, и в какое-то мгновение Арисанзор почувствовал, что вот-вот упадет, — вольноотпущенник императора был куда как здоровее его. Тогда евнух выхватил свой кинжал — Ульпинол тут же отпрянул в сторону с ловкостью, не подобающей пьяному, и страхом, значительно превышающим тот, который мог бы возникнуть в подобной ситуации у лица, не знающего ядовитого секрета кинжального клинка.
«Не иначе, как этот раб знает, что мой кинжал отравлен: наверное, Каллист рассказал ему об этом, — подумал Арисанзор, пожалевший о своей вчерашней болтливости. Во время вчерашнего свидания грек как бы мимоходом поинтересовался, воспользовался ли он, Арисанзор, его советом — намазать ядом лезвие собственного кинжала, и он, глупец, ответил утвердительно. — Ну а если раб знает секрет моего клинка, то, стало быть, его прислал Каллист, и не спроста, а чтобы задержать, а может, и убить меня».
Арисанзор несколько раз взмахнул своим кинжалом и, часто оглядываясь, быстрым шагом пошел к дверце в стене, через которую можно было попасть в покои императора. Ульпинол стоял, не двигаясь, и смотрел ему вслед.
Полидора еле дотерпела до конца экзекуции, которой ее подверг император. Когда Калигула отвалился от нее, она сразу же покинула его, радуясь выполненной работе, тому, что смогла все перетерпеть. Правда, все тело рабыни было покрыто едкой пачкучестью, но зато она по-прежнему оставалась любимой наложницей цезаря, она по-прежнему оставалась во дворце, ну а пачкучесть легко смыть.
Выходя из спальни, рабыня низко склонилась — она заметила могущественного грека. Каллист стоял у двери, терпеливо ожидая, когда же ему можно будет войти (преторианцы сказали Каллисту о Полидоре). Как только рабыня удалилась, он сразу же проскользнул в императорскую опочивальню.
Калигула в прострации валялся на своем ложе.
— А, это ты, Каллист… А что там Меза?
Грек немного приободрился — хорошо еще, что императору не надо было напоминать о вчерашнем.
— Государь, — проговорил Каллист, — Арисанзору не удалось задержать Мезу — заговорщик на свободе.
Калигула сел и наморщил лоб.
— На свободе?.. Что это значит — на свободе? Значит, Меза не в тюрьме? Он бежал, и вы его не сумели поймать… Отвечай же (тут император повысил голос), посланы ли ищейки по его следу? Обысканы ли дома его родственников и его друзей? Описано ли его имущество?
— Рабы ищут Мезу по всему городу, ну а для того, чтобы послать преторианцев обыскивать дома его друзей-сенаторов и конфисковать его имущество, мне нужно твое, о цезарь, разрешение. Именно поэтому я и осмелился потревожить тебя так рано.
— Ну так бери это самое мое разрешение и проваливай, — грубо сказал император. — А взамен принеси мне голову Муция Мезы, раз уж вы не можете доставить его целиком.
Каллист заторопился.
— Приказ твой, государь, будет выполнен, клянусь Юпитером! Я сейчас же пошлю за преторианцами. Но перед тем, как уйти, я хочу сказать тебе кое-что насчет Арисанзора. Вспомни, божественный: танцовщице удалось пронести нож, как будто Арисанзор ее не обыскивал — а будь он преданным слугой, то непременно обыскал бы ее; Арисанзор стоял ближе к ней, чем я, когда она кривлялась, но не заметил ее оружие; Арисанзор сам вызвался доставить Мезу и вот Мезы нет. Так верен ли тебе, божественный, Арисанзор? А может, он все еще зол на тебя с тех самых пор, как ты избавил его от мужских забот? А может, он сам в числе заговорщиков?
Какая-то тень пробежала по лицу Калигулы, прежде чем он хриплым голосом рассмеялся.
— Арисанзор — заговорщик?.. Евнух-заговорщик?.. Хо-хо!.. Да он слишком занят своими рабынями, чтобы заниматься заговорами, сенаторы же слишком кичливы, чтобы принять его в свою компанию. На этот раз ты ошибаешься, клянусь Юпитером!
— Мне бы хотелось ошибиться, но все говорит против него… (Каллист сочувственно покачал головой.) Мне донесли, что Арисанзор недавно покупал яд в лавке одного александрийского купца, верного твоего, божественный, слуги. Быть может, это тот самый яд, которым смазан нож танцовщицы?.. Быть может, этим ядом натерт и клинок кинжала Арисанзора?