На этом Каллист закончил аудиенцию, отпустив знатных римлян кивком головы. Как только Гней Фабий и Сергий Катул, обмениваясь своими обычными любезностями, вышли, в кабинет фаворита заглянул его секретарь. Сицилиец сказал, что служитель зверинца, египтянин Сарт, просит немедленно принять его.
…После того, как Сарт узнал о крушении замысла Каллиста, он уже не вспоминал о своей ненависти к Калигуле, а помнил лишь о Марке. Несмотря на настойчивость обстоятельств, Марк без его подсказки, пожалуй, и не подумал бы о необходимости убийства Калигулы — необходимости, которая ему, Сарту‚ казалась столь очевидной, — а значит, и не рисковал бы.
«Мне не следовало вмешивать Марка в это дело, — пронеслось в голове египтянина. — Каллист давал мне деньги для подкупа своих дружков, а я сберег их ему, подставив своего друга. Я желал Калигуле смерти сильнее, чем Марку — жизни».
Однако Сарт недолго рассуждал — времени на причитания, хлопания себя по лбу, кусание губ и ломание в отчаянии рук не было. Египтянин помчался к Каллисту, ему показалось (и, наверное, совершенно справедливо), что только хитрый грек может спасти его друга…
Получив испрашиваемое разрешение, Сарт вошел в кабинет Каллиста. Некоторое время оба молчали. Наконец Каллист сказал:
— Увы, наше дело не выгорело. Разумеется, из этого поражения мы извлечем урок и придумаем в следующий раз что-нибудь получше. Но сейчас мы должны обезопасить себя: надо как можно скорее отправить к Плутону и этого дурачка-сенатора, решившего‚ что предать мой план безопаснее, чем убить Калигулу, и твоего приятеля-глухаря, который не смог отличить шум предательства от шума убийства.
— Делай с Цериалом что хочешь, — глухо ответил Сарт, — но выручи Марка. Он не должен расплачиваться своей жизнью за то, что я уговорил его участвовать в покушении…
Словно облачко пробежало по лицу императорского вольноотпущенника. В его планы, по-видимому, вовсе не входило, чтобы хоть один из участников заговора, кроме египтянина да его самого, пережил ближайшую ночь. Ловкость Сарта могла ему еще пригодиться, кроме того, египтянин не участвовал непосредственно в покушении и был поэтому пока вне подозрения. Но Марка Орбелия схватили с оружием в руках, а он, Каллист, не был настолько наивен, чтобы надеяться, что молодой римлянин вынесет, не проговорившись, допрос такого умельца как Гней Фабий. Короче говоря, совершенно ясно, что Марка Орбелия, равно как и Аниция Цериала, необходимо было умертвить до допроса претора. Но Сарт… Было бы опрометчиво отказывать египтянину, который, чего доброго, мог тогда сам кинуться спасать своего дружка и при этом понаделать немало глупостей.
— Ну что же, я готов помочь твоему приятелю, раз уж вы так дружны, — сказал Каллист, немного подумав. — Но ты не должен вмешиваться в это дело — ты можешь только навредить, тут нужна ювелирная работа. Так что отправляйся-ка спокойно в свой зверинец да сиди там тихонько, как мышка, да пореже неведывайся ко мне, а то нас и так видят вместе чаще, чем этого требуют твои обязанности. Когда ты будешь мне нужен, я сам тебя найду.
На этом старые компаньоны расстались.
Глава третья. Египтянин
Сарт расстался с Каллистом совсем не таким успокоенным, как это могло показаться какому-нибудь безмятежному, погрязшему в неге ленивцу, Правда, лицо египтянина не выражало ничего — дворец был местом, приучающим к скрытности, однако мысли Сарта затеяли такую чехарду в его голове, проделывали такие кувырки и перевертывания, что следовало всерьез опасаться за целостность подмостков, на которых выступали эти мимы.
Сарт медленно шел по мраморному полу канцелярии, сторонясь куда-то спешащих с озабоченным видом рабов и преторианцев, наверное, уже прознавших о покушении на Калигулу.
«Что, поверить Каллисту?.. Каллист спасет Марка?.. (Тут перед мысленным взором Сарта мелькнула коварная улыбка грека.) Нет, Каллисту нельзя верить… Я сам должен спасти Марка, мне надо торопиться, я должен бежать… Бежать?.. Куда бежать?..»
Сарту вдруг захотелось пространства, и он стремительно поднялся на широкую открытую площадку второго этажа канцелярии.
Под ним расстилался Рим. Великий город, окутанный солнцем, вечный, бескрайний Рим… Рим — центр вселенной, откуда шли легионы республики, легионы цезарей захватывать государства и храмы.