— Ира, кофе соберите в столовой и поживее.
Алиса покачала головой, а Ева взвизгнула с воодушевлением:
— И плюшечки! Ийа, плюшечки хочу!
— Плюшечки! — умилилась Надежда Петровна, всплеснув руками. — Ах ты, моя маленькая, сладенькая! Будут тебе плюшечки, как ты любишь! Уже бегу, бегу тесто ставить!
— Всполошились, — пробурчал Матвей. — Чтоб мне кто плюшечки так испёк…
— Папулёнок, я тебе дам плюшечку! — Ева обняла его и замахала рукой Алисе: — И тебе дам! Иди сюда, садись!
— Я постою, — отчего-то глупо хихикнула Алиса. Матвей глянул на неё и нахмурил брови:
— Не строй из себя дурочку, ты ею не являешься.
Алиса пожала плечами. Да уж, и правда, чего это она? Села на диван, стараясь выглядеть максимально раскованно. Матвей притянул к себя Еву и спросил тихонечко:
— Зайчонок, ты не устала? После чая пойдёшь немножечко поспишь?
— Нет! — упрямо, хотя её никто не уговаривал ещё, ответила Ева, дуясь на всякий случай. — Я хочу показать Алисе мою комнату!
— Ну, покажешь и поспишь. В твоей маленькой кроватке… Там твои игрушки…
— Нет! Хочу играть! Хочу играть с тобой!
Ева вскочила с дивана и встала перед папкой, уперев кулачки в бока.
— Эй, мелочь, — Алисе хотелось засмеяться, но она усилием воли сохранила серьёзное лицо. — А если ты устанешь? Ведь не сможешь поиграть, как надо!
— Да, наверное, — ответила девочка, и на её милом личике отразилась сильная внутренняя борьба. Пойти поспать без разговоров или закатить скандал? Алиса усмехнулась и дожала:
— А я бы тебе спела колыбельную.
Ева прищурилась и изобразила гримаску недоверия на мордашке:
— А вчера не пела.
— Вчера ты сама уснула.
— Ну ладно. Тогда посплю, — с огромным одолжением ответила мелкая.
Матвей хмыкнул:
— Эк вы договорились, барышни.
Алиса пожала плечами:
— Договориться проще, чем давить.
Затюканная Ира мягкими, неслышными шагами вошла в гостиную и тихо сказала:
— Кофе сервирован, Матвей Семёныч.
— Спасибо, Ирина, — ответил он и схватился за зазвонивший телефон: — Городецкий, слушаю! Нет, сегодня меня не будет… Перенеси встречу на послезавтра… Завтра буду. Когда обед с Завьяловым?.. Хорошо, пусть остаётся, а всем остальным позвони и перенеси на неделю где-нибудь… Что? Не понял, прочитай мне…
— Папулечка, не надо телефон, положи телефон, пожалуйста, — Ева влезла к нему под локоть и попыталась заглянуть в глаза, но Матвей аккуратно и слегка рассеянно отстранил её:
— Подожди, зайчона, папе надо поговорить, это по работе… Да, Вика, слушаю!
Мелкая повернулась к Алисе и вздохнула совсем по-взрослому:
— Вот так всегда.
Глава 3. Вилла «Бриз» Ч.3
— Пошли пить кофе, — усмехнулась Алиса. Ева покрутила головой:
— Я не люблю кофе! Я люблю чаёк! С ягодками.
— Сделала я вам ваш чаёк с ягодками, Евочка, — совсем неслышно ответила ей Ира. — И булочки приготовила с маслицем, вчера Надя пекла.
Алиса села в столовой на один из стульев, которые окружали стол, как у короля Артура, и огляделась, пока Ева спорила с горничной насчёт сыра. Девочка считала, что в булочках с маслом сыр абсолютно лишний, а Ира говорила что-то насчёт кальция и детских костей, которым нужно крепнуть. Столовая была не слишком большой, но огромные окна и отсутствие обычных стен, вместо которых были стеклянные перегородки, делали её визуально шире и длиннее. Прикинув размеры, Алиса приуныла. Одно это помещение было как кухня и зал в её родной квартирке вместе взятые. Светильник над столом вообще казался принесённым из будущего — маленькие квадратики лампочек, собранные в одно облако, а проводов не видно. Будто светлячки парят…
— Кофе, пожалуйста.
Перед Алисой появилась крохотная чашечка, полная густого чёрного напитка, от которого исходил одуряющий бодрящий аромат. На блюдце лежала такая же микроскопическая ложечка размером с палец. Сахар кусочками выпирал из пузатенькой сахарницы, которая, походу, была из серебра. Рядом на подносе стоял маленький кувшинчик с молоком. Салфеточки, приборчики, финтифлюшечки… Если у них тут ТАК пьют кофе, то как выглядят обед или ужин?
Еве, впрочем, было совершенно пофиг на сервис. Она плюхнула три кусочка сахара в плошку с красным ягодным чаем, не заботясь о том, чтобы размешать, и вгрызлась зубками в круглую румяную булочку, на которую было намазано щедрым слоем яркое жёлтое сливочное масло.