— С какого? А разве их несколько? — искренне удивился мальчишка.
— Их куда больше одного,- ответил я ему, не скрывая улыбки.
— Второй вопрос к тебе, Эмилиано. Как по-твоему, какое заклинание я к тебе применил? — задал я вопрос мальчику.
— Печать подчинения? Дедушка ещё называл ее печатью раба, — ответил парнишка, наморщив лоб. — Все пришлые так клеймят своих рабов из числа островитян, заставляя нас подчиняться.
— Занятно, никогда о таком заклинании не слышал,- произнёс я, чем вызвал на лице мальчика настоящий шок. — Я то всего лишь излечил тебя от слабости после твоих экспериментов с новым заклинанием. Разве сам не чувствуешь? В груди больше не колет, спина не сгибается, руки и ноги не трясутся.
— Но почему…
— Почему ты не мой раб?- произнёс я и рассмеялся. — Наверное потому что мне не нужен раб. Ты свободен, если хочешь, можешь уйти. Или остаться тут, все таки это твой пляж, а я лишь пришел без приглашения и устроил тут драку.
Я намеренно давал мальчишке эту мнимую свободу. На самом деле, даже если я не предложу ему пойти со мной, ему все равно придется отсюда уйти. Пусть на момент своей смерти прирученный зверь и не имел связи с хозяином, но тот наверняка знает где все это произошло. И он придет сюда. Может и не сам, может пошлет людей, охотников, следопытов, но оставаться тут будет не безопасно.
— Я не раб? — не верящим голосом переспросил мальчик.
— Не раб, — повторил я.
— И я смогу отомстить, — добавил парнишка, чьи глаза наполнились жаждой крови.
— Если сможешь, да, конечно, отомсти,- сделал я жест рукой, мол, вперед, давай дерзай.
Я встал на ноги и развернулся, после чего неспешной походкой пошел прямо к берегу. По пути я прошел мимо туши крокодила, пнул ее ногой, но не из-за злобы или раздражения, исключительно в рамках актерской игры. Мальчишка очнулся только когда я уже подошел к барьеру и начал делать вид, мол вот-вот сниму защиту и исчезну.
— Стойте! — выкрикнул парнишка, подбегая ко мне.
— А?- оглянулся я на мальчика. — Что такое?
— Я хочу отправиться с вами,- произнёс малец.
— И зачем ты мне нужен? — спросил я у него, старательно пряча улыбку.
— Вы ведь не с нашего острова. Я вам все-все расскажу и помогать буду, буду вашим учеником, буду делать все что делают ученики! Только помогите мне отомстить и научите творить не только огонь.
— Ну, даже не знаю…
— Я все-все сделаю! Пожа-а-а-луйста!
Глава 11
Москва, Кремль
Федор Иоаннович Годунов мерил шагами свой просторный кабинет. Тридцать пять шагов в одну сторону, тридцать пять в обратную. Затем цикл повторялся, и так раз за разом на протяжении целого часа. Подобное поведение кому-то покажется признаком нервозности, но на самом деле это было далеко не так. Император размышлял, причем с самого утра. Сначала сидя на кровати, оттуда он переместился в ванную комнату не меняя вектор своих размышлений. Затем он попивал кофе и думал думы. После корпел над не особо важными бумагами, но мыслями был далек от них, ну а в обед размышлял вот так. Еду монарх проглотил даже не заметив, а оставшееся время, отведенное самому себе на отдых, он посвятил все тем же раздумьям. И чтобы хоть как-то размяться и разогнать застоявшуюся кровь, он решил походить.
— Мне доложили, что вы желали меня видеть, — зашел без стука в кабинет императора начальник внутренней безопасности империи, светлый князь Багратионов.
— Вестник потерялся во времени и счел возможным задержаться где-то? Или же ты сам не особо спешил ко мне? Я желал видеть тебя еще утром, — в голосе императора прорезались отчетливые нотки недовольства.
— Я получил весть вовремя. К сожалению, обстоятельства моей работы не позволили мне прибыть к вам вовремя. Сожалею об этом, Ваше Величество, — чуть склонил голову седой князь, на лице которого не дрогнул не один мускул и эмоции которого не смог бы прочесть даже самый прожженный дворцовый интриган.
Между тем, монарх все равно уловил смену настроения своего подчиненного. Но не из-за своего опыта или промашки князя, нет, совсем не из-за этого. Просто Годунов был великолепным бойцом Плеяды, обладающим при этом десятками самых разных навыков, часть из которых он порой непроизвольно использовал в повседневной жизни. Смену настроения князя император уловил из-за едва различимого запаха, исходящего от кожи пожилого безопасника. Всего лишь едва уловимый запах, но он изменил ход разговора, заставив монарха смягчить тон и вспомнить о важном.
— Вопрос был задан не с целью тебя задеть или в чем-то уличить, — тяжело вздохнул Федор Иоаннович, подходя к своему столу и присаживаясь в широкое кресло. — Сейчас твоя работа важна как никогда, мой старый друг. Не думай, что с возрастом во мне окрепли ростки самодурства. Мешать тебе из-за своих капризов я не стану, пусть лучше меня болезнь унесет, чем я опущусь до подобного.