— Скажи мне, Эмилиано, а что будет с человеком, то есть демасом, которого твои сородичи смогут поймать? — спросил я у парня, когда нам оставалось метров сто до нужного нам пляжа. — Или они будут стремиться только убить его?
— Иногда и поймать пытаются, — пожал плечами мальчишка. — Такое бывает, если демас не слишком умный и не слишком хитрый. Его хватают, чтобы привести к вождю. В такой день в деревне праздник. Демаса крепко связывают и показывают всем жителям, прославляя воинов, поймавших его. А потом, вечером, его уводят, и он больше не возвращается. Дедушка говорил, что таких демасов можно заставить рассказать о сородичах на берегу континента, и что они могут рассказать о своих логовах.
Слова мальчика заставили меня немного выдохнуть. Всё-таки, шанс того, что цесаревич никуда не вляпается и просто будет бродить по острову на самом деле минимальный. Я ведь вижу со своей льдины, что на пляже его нет. А это значит, он где-то там, в глубине острова. И вполне вероятно, он уже попался местным. Что меня особенно порадовало, так это то, что в своём рассказе Эмилиано не сказал слабый демос. Он сказал не очень умный и не очень хитрый. И это как раз подходит под описание цесаревича. Силы-то ему не занимать, но вот интеллект… скажем так, им он не блещет. Ну что же, ваше высочество Александр Фёдорович, надеюсь вы не стали изменять себе и сглупили. Пусть уж лучше вас поймают и пленят, нежели прикончат на месте. В таком случае, у меня будет хотя бы шанс вас вызволить.
Глава 13
Усиленная магическим течением волна мягко вынесла две льдины аккурат на берег того пляжа, куда ещё совсем недавно мы с цесаревичем пристали после нашего вынужденного подводного променада. Как и ожидалось, на пляже цесаревича не оказалось. Не выбежал он нас встречать и из леса. Поиск же показал, что в округе и вовсе почти нет живых существ, исключая совсем уж мелкую живность.
— А-а-а-у, — широко зевнул Эмилиано, стоявший почти вплотную рядом со мной. — Учитель, куда мы двинемся дальше?
Я перевёл взгляд с леса на мальчишку, который покачивался, с трудом удерживаясь на ногах. Надо же, я и не заметил, как наступила глубокая ночь и звёзды на небосклоне засияли ярко. Мальчик едва ли не спит в вертикальном положении, уже в третий раз трёт слипающиеся под тяжестью усталости глаза, но всё равно не желает давать слабину. Не устану говорить, как я удивлён и рад встрече с таким юношей. Из него выйдет толк, несомненно. Но позже, явно не сейчас. Сейчас он всё ещё ребёнок, и пусть ребёнок необычный, но это не значит, что ему можно игнорировать сон.
— Ты, мой маленький друг, до утра никуда больше не пойдёшь, — произнёс я мягким голосом, задумчиво оглядываясь по сторонам.
Так и не найдя на пляже ничего, что в моём представлении бы сошло за постель, я, не мудрствуя лукаво, решил эту постель создать. Не спорю, будучи сильно усталым можно спать и прямо на песке. Не самые плохие условия сна, кстати. Но для ребёнка, да ещё и ответственность за которого я взял на себя… Нет, на песке Эмилиано спать не будет. Тем более, что сюда на пляж иногда забредают всякие игуаны.
Подняв взгляд от песка к лесу, я прикинул примерное расстояние до него. До ближайшего куста метров десять строго по прямой. Не так чтобы и далеко, буквально рукой подать, но для моей задумки, всё же далековато. Пришлось немного сместиться.
— Что вы делаете, учитель?
Несмотря на усталость, мальчик всё равно продолжал внимательно следить за мной, а вернее, за моими манипуляциями с магической энергией. Но оно и неудивительно, он ведь маг, причём не по годам развитый маг. Его разум привык поглощать новую информацию. Он как губка, которая только впитывает. И поскольку маги-приручители совсем по-другому манипулируют энергией, юноша теперь пытается запомнить всё и сразу. Словно боится, что я исчезну, а дивные, неведомые юноше доселе секреты, которые я храню, исчезнут вместе со мной.