Закончив, я ожидал вала вопросов, ну или хотя бы какой-то реакции. Однако, меня ждала лишь тишина. Годунов выглядел ошарашено, словно и не он минуту назад просил меня дать ему армию магом. Он что же, не рассчитывал получить положительный ответ? Или что?
— Цена будет велика, — наконец надоело мне ждать и я сам произнёс то, что посчитал нужным.
— Ты обещаешь дать мне армию. Армию, что остановит совместный натиск нескольких стран.
— Нет! — тут же поднял я руку, пока Фёдора Иоанновича не понесло. — Я сказал, что дам вам магов. Вплоть до пяти тысяч, но я бы предпочёл снизить это число хотя бы до трёх тысяч. Так будет легче, значительно легче. И эта армия поможет выстоять только в том случае, если ей грамотно управлять.
— И всё же, ты можешь дать мне армию, — проскользнуло чрезвычайное довольство в голосе императора.
— Цена. Велика.
— Цена не имеет значения, когда на кону стоить целая страна и её народ!
Глава 20
Загородная резиденция императора, зимний сад
Император взял в руки свежую сводку новостей, оперативно подбитую из последних сообщений разведчиков специально для него. И то, что он читал, заставляло его кипеть от злости и гнева. Враг бесцеремонно, совсем не скрываясь, ведут переговоры против него и его страны! Но враг на то и враг, чтобы строить козни, вставать поперёк горла, а то и угрожать твоему личному существованию. Без такого серьёзного внешнего стимула человечество развивалось бы куда медленнее, если бы вообще развивалось. Однако сейчас, враг перешёл все мыслимые и немыслимые границы. Важно не то, что переговоры ведутся, важно как они ведутся! А ведутся они с позиции силы! Запад объединился вокруг двух центров силы, Британии и Франкии, а те, в свою очередь, договорились между собой. И теперь вся эта коалиция давит на восток, побуждая их к действию. Глобализация изменила мир, связав всё человечество тесными нитями торговых путей. Так что неудивительно, что угроза обрыва этих нитей испугала многих. Если говорить по простому, то Запад грозит Востоку повышением пошлин, санкциями, запретами и прочим-прочим дерьмом. При этом, как уже упоминалось, Запад нынче выступает единым фронтом, в то время как Восток традиционно разобщён! Кто-то уже принял «выгодные» предложения, даже не став дожидаться давления. Другие ещё держатся, но сдаются один за другим. Кому-то нужно немного, лишь обрисовать перспективы отказа и припугнуть парой звонков от высокопоставленных лиц. Есть и те, кто стоит на своём, но таких ломают угрозами банальной экономической блокады. Есть ещё те, кому сулят деньги, а вернее, «выгодные» кредиты. И лишь с сильнейшими, вроде верхушки империи Хань, поступают лишь чуть мягче. Там превалирует банальный шантаж.
— Эти ублюдки, даже к поднебесному императору, вовсю повёрнотому на собственной безопасности, во дворец подсунули десятки камер. Трое из пяти советников ханьца под колпаком западников, — процедил Годунов, сминая лист с отчётом.
— Наверняка они десятки лет готовились к чему-то подобному. По крайней мере, будь у меня всё время этого мира, да схожие амбиции, я бы именно так и поступил.
Светлый князь Багратионов сидел напротив императора и был единственным, кто наблюдал эмоциональный всплеск монарха. Больше за столом никто не присутствовал. Спецов разведки отослали на положенное им место, а Медведев с цесаревичем отправились выпить кофе, дабы государь мог немного обдумать и принять окончательное решение касательно армии магов. Вот только, размышление прервало очередное срочное донесение и Фёдор Иоаннович отвлёкся от основной темы.
— Ты, безусловно, прав, — произнёс Годунов, откидываясь на спинку плетеного кресла. — Жаль только, что твоя правота не поможет нам разобраться с этим дерьмом…
Багратионов уже приготовился к обсуждению вопроса магов, ведь разговор плавно вернулся именно к этому, решению их проблемы. Однако Годунов почему-то вновь предпочёл другую тему.
— К слову, насчёт амбиций. Ты уже узнал, кто и как предаёт нашу страну в угоду этому Ордену? Информация из книг династии Медведевых подтвердилась? Помимо моего секретаря есть ещё кто-то? — вдруг задал Фёдор Иоаннович целый ряд вопросов.
Дело в том, что с началом борьбы против Ордена, правительство страны во главе с её монархом столкнулись с тем, что они никак не способны противостоять некой организации, о которой даже толком ничего и не знают. И тогда к делу подключились клерки, айтишники, специалисты взлома и даже учителя истории. Целая армия разномастных специалистов пыталась добыть хоть какие-то крохи информации об Ордене. Но нашли её не они, а сам император. В старых книгах прошлой династии оказалось достаточно много упоминаний о нечистом ордене и его схемах работы. Как оказалось, ещё в те времена династия опасалась их влияния и готовилась отражать нападки со стороны ложи влиятельных лиц. Как показало время, их опасения роли не сыграли, Медведевы всё равно оказались свергнуты Орденом, пусть и чужими руками. И всё же, информация частично сохранилась. Так вот судя по записям, Орден чаще всего внедряет своего человека в окружение к правителю, чтобы тот затем десятками лет нарабатывал влияние и оплетал жертву плотным коконом паутины лжи и интриг. Такой был и подле Фёдора Иоанновича. Однако, помимо советника, в стране ещё и выбирается целый род, который присягает на верность Ордену. Вернее, выбирается человек, который позднее войдёт в совет Ордена, но человек выбирается не простой. Как можно было догадаться, выбор падает на уже состоявшегося и влиятельного аристократа. А его род, в последствии, получает преференции, ввиду привязанности орденца к родичам. Ну, или не получает. Но силой рода ставленник продолжает пользовать, в основном на благо своих новых хозяев. Так вот схема эта стандартная. И если секретаря от Годунова убрали в самом начале, вернее он сам сбежал. То вот род предателей так пока никто и не вычислил. И именно этим и должен был заняться Багратионов.
— Есть подозрение, — чуть замявшись, произнёс Пётр Иванович.
— Подозрение? Странно слышать от тебя подобное. Раньше ты не сомневался. Но надеюсь, подозреваемый уже в казематах и ты с ним не поговорил только ввиду срочных дел?
Годунов внимательно смотрел на Багратионова, и от него не ускользнула та лёгкая тень огорчения и досады, что промелькнула по лицу князя. И подобная реакция была странной, ведь не зря именно Пётр Иванович занимает кресло главы внутренней безопасности. Тому же Шуйскому хватило бы компетенции заниматься подобным, но он куда более неразборчив и скор на расправу. В тоже время, Багратионов почти идеально вычисляет преступника, изменника или бунтовщика. Даже если тот не оставил следов и улик. Особый дар у князя. А тут вдруг сомнение. Подобное не может не напрягать.
— Не совсем так, Ваше Величество, — невольно перешёл на официальный тон князь. — Никто не схвачен. И боюсь, схватить мы пока никого не сможем. Даже если будем уверены в своей правоте на сто процентов.
Годунов взглянул в глаза Багратионова, но не позволил себе сказать какую-нибудь грубость или глупость. Монарх пусть и имел несколько вспыльчивый характер, но отчётливо понимал, что его верный друг и союзник, далеко не дурак. Раз он так поступил, значит на то были причины, объективные причины. И он даже может предположить, какие именно.