– Да.
– Когда, кем и против кого?
– В августе 1945, в двух городах Японии, – трет виски Иосиф. – Прискорбный факт. Американцы хотели продемонстрировать свое могущество. Япония в то время оставалась последним противником стран антигитлеровской коалиции и даже после того, как её союзники пали, капитулировать отказывалась.
– Японцы? Оказались такими стойкими союзниками? Всегда полагал, ими будут итальянцы.
– Японцы объявили, что будут воевать до победного. С такой позицией страны восходящего солнца война могла затянуться на неопределенный срок. По правде говоря, силами всех стран подавить Японию уже не составляло большого труда. Вообще многие, в том числе я, считают, что американцы пошли на такой античеловечный шаг не ради тщеславия. Они знали, чем может обернуться затягивание войны хотя бы еще на полгода или год.
– Чем же?
– Сталин повернул часть войск на Дальний восток. Это угрожало чрезмерным усилением СССР в Тихоокеанском бассейне.
– Вот оно что…
– В Соединенных штатах, в долгосрочной перспективе, этот факт посчитали неблагоприятным и сработали на опережение, сбросив по одной ядерной бомбе на Хиросиму и Нагасаки. Так закончилась война.
– А точную дату помните?
– Разумеется. 2 сентября того же 1945.
Лабберт жалостливо сводит брови.
Иосиф не понимает, зачем рассказывает взрослому человеку факты, о которых ведает любой искушенный школьник.
– Думаю, не стоит говорить, что для Советского Союза война закончилась гораздо раньше, в мае.
– Выходит, Германия была повержена?
– А о чем я толкую уже минут пять? Конечно! Мы разгромили фашистов!
– Фашистов?
– Именно!
– Стало быть, Советы воевали с одной Италией? – непонимающе интересуется Лабберт. – С Германией воевали другие?
– Какие другие? СССР, США, Англия и ряд прочих государств, все вместе сражались против стран нацистского блока, то бишь стран «Оси». Вот и все.
Лабберт молчит и скорбно кивает.
Сцена, где два человека говорят об одном, но о разном: позиция Иосифа основана на исторических фактах, позиция Лабберта на смутных предположениях о… будущем!
Иосиф потягивается, затем спрашивает загрустившего:
– Посмотрите, уже утро. Надеюсь, вы сформировали план? О чем говорят расчеты?
– Мои расчеты показывают, что, к счастью, не обязательно проникать на охраняемую территорию. Достаточно разыскать высоковольтную линию электропередач.
– Эта задача попроще. Что-то подобное как раз должно тянуться от АЭС.
– Меня устроит что угодно, проводящее электрический ток под высоким напряжением. Должно сработать даже при наличии любого трехфазного выпрямителя или стационарного трансформатора. Хотя есть вероятность, что мощности будет недостаточно.
– О, – Иосиф тычет в мультимедийный дисплей, – оказывается, в пяти километрах к западу есть мощная распределительная подстанция. Загружаю фотографии окрестностей… М-да, и к тому же её стерегут не так пристально: низенький забор и… всего один охранный пост. Под ваши условия этот вариант наиболее подходит. Пока охранники будут выдвигаться из места своего пребывания, вы успеете провернуть, что хотите.
– Едем.
Объехав территорию несколько раз, они выясняют: есть всего одно удобное место, где можно перелезть через забор и в пару секунд добраться до ближайших трансформаторов.
Машина сворачивает с дороги и под прямым углом утыкается в решетчатый забор. Не теряя ни секунды, Лабберт перебрасывает вещи, вспрыгивает на крышу «Мерседеса» и лихо летит вслед за перекинутым рюкзаком и чемоданом.
– Большое спасибо! – доносится из-за забора.
– Благодарить не за что. С моей стороны ничего и не потребовалось!
Но Лабберт не слышит. Подхватив чемодан, он во весь дух бежит к электроустановке.
Иосифу до смерти интересно, что же будет происходить дальше. Но с каждой секундой в нем ширится страх быть пойманным. Он не знает, есть ли поблизости камеры видеонаблюдения. Они есть. И сюда уже едут…
В это время Лабберт открывает чемодан и достает на свет какую-то темную коробочку. В окружении гудящих установок он производит над ней какие-то манипуляции. Для чего это – никому, кроме него самого, не известно.
Иосиф с жадной нетерпеливостью наблюдает за каждым движением рук. Опасения растут: в любую секунду могут объявиться охранники, но он не уезжает.
Вот Лабберт поднимает голову. Ищет Иосифа взглядом и посылает знаки, чтобы тот немедленно убирался.
Иосиф мысленно отвечает:
«Ах, негодяй! Неужели не раскроешь своих тайн, прежде чем я уеду?»
Вой сирен бьет по слуху словно кнут. Иосиф не спит около суток, и мышечная моторика изрядно притормаживает. Усталыми глазами он ищет источник пронзительного шума и находит всего ничего – в ста метрах. Из-за поворота выскакивают три автомобиля полиции. И прятаться некуда!
В каком-то полукоматозном трансе Иосиф возвращается за руль. Расчетливо сдает назад на короткое расстояние. Включает положение «драйв» и выжимает педаль акселератора. Бампер утыкается в ограждение, отчего оно немного заваливается. Задние колеса проворачиваются, разбрасывая в разные стороны мелкозернистую насыпь. Визжат системы.
Иосиф охвачен страхом. Однако, благодаря выбросу адреналина, хладнокровно овладевает эмоциями и выполняет каждое действие с какой-то загадочной уверенностью.
Автомашины полицейских подкрадываются и окружают. Иосиф совершает повторный разбег и, наконец, ограждение из тоненьких прутьев, ухнув, валится наземь. Колеса «Мерседеса» закатываются на территорию подстанции. Полицейские толпятся возле образовавшегося пути.
«Ну, что тебе здесь нужно?!» – свирепея, думает Лабберт, надавливая на «коробочке» нужные символы.
Иосиф притормаживает в нескольких метрах, выпрыгивает и кричит:
– Прыгай в машину! Смоемся через главные ворота, там установлен простой пластиковый шлагбаум! Садись или тебя поймают!
– Проваливай! – глаза прежде сдержанного Лабберта вскипают от злости. – То, что сейчас произойдет, тебе не понравится! Уноси ноги и уводи вон тех!
Иосиф в нерешительности оборачивается: одна полицейская машина перескакивает поваленное ограждение и будет здесь с секунды на секунду.
– Убирайся! – вопит Лабберт, прижимая коробку к груди.
В этот момент свободной рукой он хватает пустой чемодан и швыряет на изоляторы. Неотъемлемый аксессуар любого туриста попадает точно в цель. Провода замкнуты. Начинается настоящее световое представление: электрокабель испускает короткие танцующие во все стороны молнии. Пространство заполняется треском. Один из множества трансформаторов гудит сильнее обычного и, видимо, готов взорваться. Бесчисленные разряды неистовствуют. Что-то источает едкий дым. Фигура Лабберта становится светлее, затем тонет в этом сине-белом облаке. Иосиф в растерянности мотает головой. Полицейские, вышедшие из машины, успевают достать оружие, но сейчас жмурятся, прикрывая лица ладонями.
Взгляд Иосифа застывает на передней части «Мерседеса». Держать глаза открытыми, когда вокруг свирепствуют ослепительные разряды, не столько трудно, сколько страшно, но происходящие аномалии вызывают неустрашимый интерес. Капот превращается не то в пластилин, не то в жидкое железо, и, не теряя первоосновной геометрической формы, вытягивается вперед. За секунды средний по размерам автомобиль превращается в самый настоящий лимузин. Полицейские отступают. Но, видимо, слишком поздно: аномалия настигает всех. Двое мужчин в темно-зеленой форме вытягиваются относительно прямолинейного вектора. Выглядит так, будто они идут, но прошлое изображение, оставленное моментом ранее, никуда не пропадает; вслед тянутся «хвосты» их самих. Далее процесс пластилинизации доходит до машины: «Ауди» вытягивается подобно «Мерседесу».
Иосиф чувствует странное состояние, хочет наклонить голову, взглянуть на свое тело, но с ужасом обнаруживает: нет никакого тела! Там, где должны быть туловище и ноги, сейчас обычный участок обычного пространства.