Глава 1, Вперед но зачем
Из сарая грохотало, а тот вздрагивал, позвякивал стеклом, скрипел досками и возмущенно хлопал дверью, протестуя против самоуправства хозяев, в очередной раз запустивших здоровенный медный генератор, спрятанный внутри хлипких деревянных стен. Юзеф продрался сквозь разросшиеся кусты малины и улыбнулся, глядя на дрожащую старую постройку. Ему нравилось представлять ее ворчливым дедом, престарелым охранником, выполняющим свою работу уже который год.
Парень зашагал к сараю, отдирая колючие кусты от зеленых рабочих штанов. По широкому открытому лицу мазнул лучик света, задержался на чуть раскосых серых глазах и на несколько мгновений запутался в черных кудрях. Юзеф остановился у кривоватой двери и расправил крепкие плечи, затянутые в простую льняную рубаху. Генератор часто барахлил на высоких оборотах и за ним нужен глаз да глаз. Парень улыбнулся и открыл дверь единственным движением правой, механической, руки.
А внутри сарая стоял привычный хаос. Генератор, огромное бронзовое брюхо, выхаркивающее пар по трубам, мерно гудел и тарахтел. Бетонный постамент мелко подрагивал, удерживая пузатую ярость на месте. Инструменты, развешанные по стенам сарая, дребезжали и позвякивали, стараясь вырваться на свободу и пуститься в пляс на утоптанному земляном полу.
Юзеф оглядел механизм и цыкнул языком - снова барахлит датчик подачи топлива. Опять заклинило, и генератор будет работать, пока в печи есть чему гореть.
Парень прошелся у постамента, заглянул в ухающее пламенем чрево и оглядел закрепленные на стене инструменты. После этого он вздохнул и выщелкнул из указательного пальца отвертку - нужно починить датчики. Когда генератор стоит без дела, то выявить неполадку практически невозможно, так что нужно ковыряться именно сейчас.
Юзеф принялся копаться во внутренностях огромного бронзового манометра, а сам при этом внимательно прислушивался к воющей утробе механизма. Она негромко пощелкивала, гудела, там что-то вспыхивало и похрустывало. Звуки мягкими волнами обволакивали парня, перед его глазами проносились впивающиеся друг в друга шестерни, закусившие пар лопасти турбин, а Юзеф легко улыбался, погрузив руки в монометр. Он бы провел так вечность, перебирая и настраивая, отлаживая и чиня, собирая что-нибудь новое. Он бы только этим и занимался, если бы не родители и не уверенность общества в том, что технологии несут только вред.
Парень скосил глаза на особенно глубокую зарубку на механической руке. Его воображение на мгновение омрачилось застаревшим воспоминанием - ночная тьма, свет одинокой свечи, крепкий перегар и утробный рев отца. И удары молотка в попытке сломать, выдрать и выкинуть механическую руку.
Юзеф встряхнул головой, отгоняя видение. Как только он вернулся из своего двухнедельного побега с новой рукой, заменившей потерянную из-за удара ручного комбайна, так их дом и потерял покой. Вечные причитания матери, верной приверженки церкви нихилиата, постоянные угрозы и крики со стороны отца. Теперь на них спустилось великое несчастье, потому что сын в бестолочности своей изменил то, что решили сделать сами Боги! Раз руки нет, значит так и должно быть.
Парень быстро вспомнил все истории, которые ему рассказывали в детстве - о жуликах с железными ладонями, о том, механизмы изменяют плоть и делают тебя менее человеком. Юзеф взглянул на механическую руку, - безымянный палец и мизинец отъехали в стороны, открыв стальное жало отвертки. Делает ли инструмент, дающий возможность снова жить полной жизнью, тебя менее человеком?
Юзеф вздохнул и вернулся к ремонту. Зато вот если бы он стал магом, провозившись в пыльной Академии десяток лет, то была бы им всем благость! Конечно, знай себе фокусы показывай да деньги лопатой греби, корча пафосное лицо. Парень скривился, выковыряв отверткой дохлого жука, раздавленного шестеренками - точно такими же, как и на гербах техногенных культов, густо раскинувшихся по бедным районам больших городов. Прогресс ради прогресса, замена конечностей на ржавую сталь - всё, ради ублажения великой Науки. Если маги с их фиглярством и чванливостью сильно нагружали одну чашу весов общества, то покрытые язвами от попадающего в кровь машинного масла фанатики сект-прогрессоров серьезно восстанавливали баланс. И всё это кое-как работало, с трудом удерживаясь на ржавом с позолотой острие имперской алебарды.
Парень нырнул в размышления с головой, с разбегу, и только темные воды мрачных мыслей сомкнулись за его спиной. Он с посеревшим лицом ковырялся в монометре, вспоминая прошлое, представляя будущее и вздрагивая от всего, что приходило на ум. И только настойчивый ритмичный звук смог вырвать его из вязких, холодных пучин. За генератором отчаянно мяукал кот.