- Может девочек оставим?- нарушил тишину шёпот старухи- красавцы они , а то наши то парни уже взрослые. Жениться им пора.
- Да на что они нам такие малохольные?- недовольно прошептал старик - лучше у соседей сосватаем. Эти девчонки у нас не выживут, помрут. Или кто-нибудь из соседей съест. К жизни они не приспособленные, сразу видать. Да и страшненькие они очень, не то, что наши красавцы.
- Прямо таки красавцы? - не удержалась Мурашкина - на тебя похожи? Такие же мелкие сутулые и бородатые?
- Ты это, не дерзи! - раздался недовольный голос старика, понявший, что над ним издеваются - скоро увидишь.
-Старик, мне уже жутко страшно - не унималась Мурашкина - как только сказал, что твои сыновья красавцы неописуемые, так и стало страшно. А теперь ты меня ещё и добить хочешь, показать их.
-Ну, смейся, смейся - прошипел старик - недолго осталось.
-Да кто смеётся, старик? - я абсолютно серьёзно - Мурашкина продолжала смеяться - у меня вон руки от страха дрожат!
-Ну, вас! - за дверью послышались удаляющиеся шаркающие шаги старика.
-Вот и всё! - радостно произнес Вовка - Теперь тебя точно первой съедят!
-Немного не вовремя вы затеяли свой юмористический балаган - строго заметил Герман Павлович - сосредоточьтесь, мы сейчас в опасности!
Слова учителя о том, что они находятся в опасности и их могут съесть, на подростков ни как не подействовали.
Через полчаса из-за двери послышался шум, шаркающие шаги и звуки суетливой беготни, сменившиеся негромким разговором, звоном металлической посуды и дружным чавканьем.
- Богатыри, Аполлоны местного разлива пришли – в словах Сорокиной было столько сарказма и иронии, что всем стало весело, по комнате опять разнесся лёгкий негромкий смех подростков - сейчас пожрут и пойдут смотреть добычу. Цирк среди пустыни, по-другому и не скажешь. А зачем вы спрашивали их про пистолет?
- Хотел просчитать возможность наличия в доме огнестрельного оружия - Герман Павлович на несколько секунд выкинул затекшие руки вперёд - они у меня пистолет не забрали, значит, скорее всего, не знают что это такое.
Послышался звук шагов, дверь распахнулась, и в комнату вошли "богатыри". Это были очень худые, с не развитой мускулатурой и костями, молодые парни низкого роста. Самый высокий из них едва ли достигал полутора метров. Одеты они были в одинаковые, грубо пошитые, серые балахоны. В руках одного из них виднелся кусок, заточенный арматуры.
- Вот видите, что бывает в случае плохого питания? На лицо яркий пример дефицита всех витаминов, какие только знает Сёмин - Герман Павлович не смог удержаться от улыбки – они у вас, наверное, еще и страшно умные? Считать то умеют?
- А то, как же!- послышался голос старухи, полный гордости - не во всякой семье такая радость бывает. Посчитать они не умеют, не надобно нам такое умение, бесполезная это вещь, здесь другое нужно. Здесь надо уметь смотреть следы, разбираться, кто куда пошёл, ставить капканы и копать ловушки. А главное, догонять, и ловите еду нашу, она ведь быстрая, постоянно так и норовит сбежать.
- А вам как видно очень повезло с вашими сыновьями! Всему уже научились? - Вовка еле сдерживался, чтобы не рассмеяться - и силой они, наверное, не обделены тоже, все богатыри как на подбор, здоровые как кабаны!
-Это да! - довольно протянула улыбающаяся старушка - наша опора и гордость!
-Не сломается то, опора Ваша? - улыбнулась Сорокина, не скрывая своего презрения - а то может, ещё следует детишек завести?
-Сорокина, прекрати! - немного рассердился Герман Павлович - нельзя издеваться над ущербностью! Это очень некрасиво и негуманно.
-Издеваться? - Сорокина от удивления приоткрыла рот - они нас съесть собираются, а Вы говорите о какой-то гуманности?
-О чём вы таком говорите? - Не понял старик - вы нас что, жалеете что ли? Вы друг друга пожалейте, потому что мы там будем дальше жить, а вот вам не суждено...
- Вы сегодня уже покушали. Может, мы не будем больше вас отвлекать от вашей тихой семейной идиллии и потихоньку пойдём? - Герману Павловичу стало немного жалко жертв этого страшного времени - а то скоро стемнеет, а нам ещё идти далеко.
Но было уже поздно. Парень с заточенным куском арматуры начал пританцовывать возле Сорокиной, пуская слюни и издавая какие-то нечленораздельные звуки. Понимая, что сейчас произойдет, Герман Павлович хотел было остановить Сорокину, но не успел. Та мгновенно вырвала кусок арматуры из рук хлюпкого парня и глубокого вонзила ее в ягодичную мышцу несчастного. Парень рухнул на пол и начал визжать как поросёнок, сдирая ногтями остатки коричневой краски с пола. Рядом стояли, замершие от ужаса, родители и братья, пустынного ловеласа. Вовка подошел к орущему парню и молча, выдернул кусок арматуры, отбросив его в угол комнаты. Внезапно в стене появилось отверстие, покрыв всех мелкими частицами древесины, затем второе, третье