Её удар Альбус Дамблдор с лёгкостью отбил, но второй удар Вальбурга направила в пол. Ковровая дорожка тут же ожила, обхватила наглого гостя, точно змея, выволокла за дверь и резко отпустила, от чего он скатился по ступенькам.
— И впредь будь добр спрашивать разрешение для визита и присылать карточку, как это делают воспитанные люди! — крикнула ему вдогонку Вальбурга, а ковровая дорожка вернулась в дом, закрыла дверь и снова улеглась в коридоре.
Возможно, она ошибалась насчёт Джеймса Поттера, внезапно подумалось Вальбурге, возможно, её сына испортил вовсе не развязный избалованный мальчишка, а Альбус Дамблдор, позволивший чистокровным наследникам развлекаться и не чтить традиции предков. Возможно, когда она избавит сына от дурного влияния этого человека, тот станет более благоразумным и сговорчивым.
— Кикимер всё сделал, — вернувшись, доложил домовик. — Выродок уснул после приёма целебных настоек, а полукровка накормлен и переодет.
В любом случае, пока Сириус точно задержится на Гриммо, отметила про себя Вальбурга, а значит, какое-то время на сближение у них есть.
— Выродка можешь снова называть по имени, — сказала она домовику, — а если на крыльцо этого благородного дома ещё раз без приглашения заявится Альбус Дамблдор, то можешь сразу же его выдворить или прикончить, если он не угомонится. Отныне в этом доме ему совершенно не рады!
— Кикимер всё понял, моя госпожа, — не без удовольствия откликнулся домовик.
Часть 2
— Бродяга! Бродяга, где ты?! Бродяга, скорее!!!
Сириусу было очень жарко. Он летел по небу на мотоцикле, летел на всей скорости к дому Поттеров. По сквозному зеркальцу его звал Джеймс. Друг нуждался в нём и в его помощи. Дом Поттеров горел, его было хорошо видно в ночи. Сириус на лету выбил дверь и бросился вперёд. Нужно было найти Джеймса, Лили, Гарри. Нужно было вытащить их из западни. Огонь тем временем бушевал повсюду: лизал стены, мчался по лестнице на второй этаж, охватывал мебель.
— Сохатый?! — позвал Сириус, не зная, куда бежать. — Сохатый, где ты?!
— Бродя-а-а-а-а-ага!!! — послышался ему душераздирающий крик, и в этот момент потолок над ним затрещал и обрушился.
Сириус вздрогнул и проснулся. Сердце бешено стучало в его груди, щёки горели. Он часто дышал и ощущал, что от влаги футболка прилипла к спине. Это был сон. Всего лишь дурной сон. Он глубоко вдохнул, отбросил от себя одеяло, сел на кровати и внезапно застыл. Он находился вовсе не у себя дома. Он… очутился в своей старой спальне, в той комнате, которую он однажды решительно покинул и думал, что навсегда.
— Но…
Едва Сириус издал звук, как на него, точно ледяной поток воды, обрушились из памяти тяжёлые события прошедшего дня… мёртвый Джеймс у лестницы… упрямый Хагрид… плачущий Гарри… ночной полёт и… встреча с матушкой.
Сириус снова задрожал, но быстро опомнился и оглянулся. Кровать была расстелена, у его головы валялась сброшенная накануне куртка.
— Гарри… — испуганно сказал он и вскочил на ноги.
К его облегчению, Гарри не исчез. Он теперь лежал в детской кроватке, появившейся в углу комнаты. Кроватка предусмотрительно стояла в тени портьеры, и солнечный свет, проникающий в окно, её не касался. Судя по виду, это была та самая кроватка, в которой когда-то спал его младший брат. По крайней мере, Сириус смутно помнил, как получал подзатыльники от матери за то, что просовывал руки промеж прутьев, желая потрогать и пощекотать маленького Регулуса. Похоже, матушка то ли чуточку подобрела на старости, то ли перестала видеть в дряхлой кроватке ценность, вот и разрешила Кикимеру забрать её с чердака и временно отдать для Гарри.
Сириус осторожно приблизился к кроватке и взглянул на малыша. Гарри мирно спал, его тёмные волосы были растрёпаны, как часто бывало у родного отца, личико не выражало напряжения, и только алый шрам в виде молнии на лбу смотрелся неестественно. Только этот противный шрам выдавал, что с мальчиком могло произойти что-то ужасное.
«Надо будет его свести», — подумал Сириус, решив, что крестнику ни к чему постоянное напоминание о том, что сотворил с ним и его родителями Волан-де-Морт. Такие шрамы уж точно не украшают и не радуют глаз. Однако Сириус не стал доставать волшебную палочку и что-то пробовать на мальчике: уж слишком сладко тот спал, не хотелось его тревожить.
Сириус поёжился и, взглянув на часы, понял, что проспал половину дня. Он надел куртку и тихо вышел из спальни. «Вот только этого не хватало», — хмуро подумал, идя по коридору и ощущая головную боль. Ему так сильно хотелось пить, что он сразу же отправился в столовую и схватил со стола кувшин.