— Вы с ума сошли?! — возмутился тот целитель, встав у двери в палату. — Заберёте Сириуса Блэка сейчас, и он у вас в камере и дня не протянет!
— Но у нас приказ! — пытался переубедить его главный в группе мракоборец.
— А у меня клятва! — возражал пожилой целитель, но был вынужден уступить и отойти от двери. — Давай-давайте! — в ярости воскликнул он. — Забирайте полуживого «преступника»! Забирайте и помните, что больше ни один мракоборец не получит в Мунго помощи! Дохните на улицах! Я сегодня же переговорю с главным целителем и больше мы тех дикарей, кто не даёт нам выполнять свою работу, лечить не будем!
Перспектива «дохнуть на улицах» мракоборцев немного смутила, и они решили пойти на компромисс.
— Я выставил у палаты людей, — докладывал старший в группе в кабинете Крауча. — Мы наложили на неё чары блокировки трансгрессии. Блэк от нас не уйдёт, сэр. Если вы желаете, вы можете хоть сегодня сходить в Мунго и допросить его.
Крауч желал разве что уволить этих мракоборцев и нанять других, но пришлось сохранить невозмутимое лицо. Идти в Мунго не было смысла — там Блэк всё равно на виду у других, а значит, при всём желании ему ничего не сделать.
— Благодарю за проделанную работу, не спускайте с Блэка глаз, — сухо ответил Крауч. — Как только ему станет немного лучше, доставьте его сюда.
— Да, сэр! — ответил мракоборец и вышел из кабинета.
Однако к вечеру того же дня желание ждать сильно ему опротивело. Крауч вышел из кабинета и, пройдясь по залу, скользнул взглядом по своим сотрудникам. Яксли он увидел за одним из дальних столов. Того окружало трое улыбающихся коллег.
— Слушай, Корбан, может, тебя кто-то проклял, а? — спрашивал один из них.
— Да-да, просто так всё из рук валиться не будет! — весело прибавил другой.
— Ты бы сходил в Мунго… или хотя бы ликвидаторам проклятий показался, — посоветовал третий.
Если Яксли не собирался им отвечать, то увидел Крауча и помрачнел.
— Да отвалите вы! — рявкнул он, кое-как собрал с пола какие-то пергаменты в кучу и, схватив их, куда-то понёс.
Намёк он, видимо, понял. Контракт всё равно не позволит Яксли сбежать, пока он не сделает свою работу, вот пусть доделывает, если не хочет встретиться с дементором. Крауч хмыкнул и вернулся к себе в кабинет.
Часть 15
— Прошу простить меня, дорогая Вальбурга, но я с дурными новостями…
Август торопливым шагом прошёл из коридора в столовую. Из-за его слов Вальбурга чуть не выронила чашку, и та покачнулась в её пальцах.
— Что… с Сириусом? — осторожно опустив чашку на блюдце, спросила она.
— Со здоровьем Сириуса всё в порядке, он идёт на поправку, — ответил взволнованный целитель, — но вот его свобода… Боюсь, сегодня я столкнулся с невообразимым безобразием. В Мунго заявилась группа мракоборцев, они пожелали задержать вашего сына и доставить в Министерство магии!
— Задержать? На каком это основании?
— Мне сказали, его подозревают в убийстве…
— В чьём убийстве?
— Не могу знать, моя дорогая. Эти мракоборцы такие грубые и невоспитанные… Мне с трудом удалось их остановить. Я им пригрозил, что если они заберут вашего сына в том состоянии, в каком он находится сейчас, то пусть больше ни они, ни их коллеги в Мунго не появляются. Они подумали и решили выставить у палаты охрану. Вот только я теперь опасаюсь, что такая мера долго не продержится. Два-три дня, максимум неделя, Сириусу станет лучше и тогда они заберут его в Министерство, а там… А там сами понимаете, какие ужасные условия… в тюрьме всё мое лечение, простите за грубость, может пойти коту под хвост… Даже не знаю, что мне ещё сделать...
— Вы уже и так достаточно сделали, Август, — успокоила его Вальбурга. — Поверьте, я очень ценю ваше участие и помощь и вознагражу все ваши усилия. Прошу, вернитесь к тому, чем занимались, а с остальным мы как-нибудь разберёмся.
— Хорошо, моя дорогая, вы только берегите себя, а то в наше неспокойное время никогда не знаешь, откуда и чего ждать.
На этом целитель покинул её дом, а Вальбурга не стала допивать чай. Не сказав домовику ни слова, она ушла в гостиную и по каминной сети отправилась к золовке.
— Что это такое, Лукреция?! — без приветствий сурово обратилась она к ней. — Я была к тебе слишком добра?! Или ты теперь не ценишь всего того, что я для тебя сделала?!