— Подписывай давай.
Без того бледный гоблин после нескольких Круциатусов сделался белым как полотно. Стоя у стены и трясясь, он взял в пальцы протянутое домовиком перо и посмотрел на пергамент, висящий перед ним в воздухе.
— А как же… ч-чернила?
— Кровью подписывай, тупица, — подсказал ему домовик, другой рукой придерживая у его шеи кухонный тесак.
Выбор у гоблина был небольшой: или подписать, или умереть. Сородичи не любили его «подработки», хоть иногда он и приносил после них ценные камни. Сгинь он в этом доме, вряд ли бы кто-то сильно расстроился. Гоблин сглотнул и поставил внизу пергамента подпись.
— Вот ты и получил свою жизнь в задаток, — сказала ему Вальбурга. — Найдёшь должника, может, ещё и вознаграждение получишь.
— Срок тебе неделя или задаток аннулируется по контракту, — жёстко прибавил Кикимер.
Он толкнул гоблина к камину и дал пинка для ускорения. Гоблин исчез в том же изумрудном пламени, в каком и появился.
— Госпожа чего-нибудь желает? — угодливо поинтересовался Кикимер.
— Бокал вина, — ответила Вальбурга и покачала головой. — Задаток... — сердито повторила она, всё ещё не веря, что её могли так оскорбить.
То какой-то полукровка просит её отдать Гарри Поттера, то какой-то гоблин дерзит, что дальше? Грязнокровки придут к власти? Кентавры начнут делать предсказания? Предатели крови заявятся в её дом?
— Нет, ты слышал, какая наглость? — попивая вино, спросила она у домовика. — Задаток… Да мои предки не жалели ни денег, ни сил, чтобы гасить их смехотворные бунты, а этот мне ещё условия ставит…
— Неблагодарное отребье, — соглашался Кикимер. — Госпожа была к нему крайне великодушна.
Часть 3
Такого с ним ещё не случалось… С Дамблдором, конечно, не всегда и все во всём соглашались, но не бывало ещё такого, чтобы его, как какого-то хулигана, спускали с лестницы! Вальбурга Блэк, конечно, и раньше была не подарок, на письма МакГонагалл о проделках старшего сына она обычно отвечала, что непременно его выпорет, и разрешала декану применять самые жёсткие меры наказания, а теперь так она перешла всякие границы разумного. Вероятно, на почве потери мужа и младшего сына Вальбурга ожесточилась на весь мир. И вот у такой женщины находится бедный Гарри Поттер!
Похоже, Сириус из-за потери друзей сейчас не соображает, что он делает, и поэтому принёс ребёнка в дом, где ему в любой момент могут навредить. Когда-то он сам не смог вытерпеть несносный характер матери и сбежал к Поттерам, а потом ещё какое-то время бесновался в школе из-за этого поступка. Сейчас он явно не понимает, какую совершает ошибку. Можно было бы, конечно, написать ему письмо, но вряд ли он его получит. Вполне возможно, Вальбурга контролирует почту. Эта безумная женщина, похоже, решила, что раз её сын снова дома, то теперь она его никуда не отпустит. Вцепилась в него и в мальчика как в свою собственность.
Дамблдор всё обдумал и решил подключить к делу кого-то более… опытного, жёсткого и решительного. Вот только стоило ему обратиться к Аластору Грюму, как тот сразу же запротестовал.
— Ещё чего не хватало! Не пойду я к Блэкам. Знаю я этих тёмных магов и их гостеприимство… в полдень ты к ним за стол сел, чашку чая в руку взял, а в половине первого в Мунго констатируют твою смерть. От удушья или ещё чего.
— Это всё предрассудки, Аластор. Кому нужно тебя травить?
— Вот если предрассудки, то сам иди к Блэкам, Альбус.
Дамблдор мог бы сказать, что уже ходил к Блэкам, но всё ещё ощущал, как болят синяки в некоторых местах, и решил, что лучше это событие не затрагивать. Лучше зайти с другой стороны.
— Так не могу я сам, Аластор, — мягко сказал он, — кто я такой? Всего лишь директор школы, разве со мной станет кто разговоры вести? А вот ты другое дело… Ты действующий мракоборец. Если ты к Блэкам зайдёшь и скажешь, что должен забрать Гарри Поттера, так кто же с тобой станет спорить?
— Нашёл дурака, — сварливо отозвался Грюм. — Прям пропустят меня и мальчика с радостью отдадут. Слыхал вот я, полвека назад на Гриммо пожаловал один… уверенный в своих правах «сотрудник»… а за ним ещё один… оба тёмные артефакты искали… А вот их останки до сих пор нигде найти не могут!
— Что за вздор, Аластор. Это всё домыслы. Люди привыкли придумывать необъяснимому невесть что, вот и раздувают это.
— Дыма без огня не бывает! Ты как знаешь, Альбус, а я на Гриммо ни ногой.
— Но как же Гарри? Не жалко тебе бедного мальчика? Что, по-твоему, с ним может стать при таких-то условиях?
— Да если этот мальчик у Блэков и до сих пор живой, ничего с ним не станет! Могу ему только позавидовать. Выходит, приняли его. Не пропадёт!