— Да, я отправила сотрудников проверить, они всё подтвердили, — ответила министр. — И да, мистер Дамблдор, я не могу вам запретить посещать брата или пытаться его вызволить, но должна предупредить, что нанесение вреда магглам или демонстрация своих способностей ради того, чтобы их запугать, не сможет остаться без нашего внимания. Надеюсь, вам не нужно напоминать, что за вами и без этого числятся некоторые правонарушения? — чуть строже прибавила она.
Напоминать ему, конечно же, не нужно было: эксперименты с козлами ему и так припоминали все кому не лень. И ладно бы, если бы он вытворял что-то ужасное, а не пробовал на животных заклинания и не поил крепкими напитками, которые ему хотелось варить для продажи и услады души, но нет, некоторые не просто обвинили его в жестоком обращении с животными, но ещё и выдумали такое… что трудно было даже озвучить. Порой людские фантазии не ведали границ и никто не знал, где вымысел, а где правда.
— Я вас понял, госпожа министр, — отозвался Аберфорт и покинул Министерство.
И как только брата угораздило угодить в столь странное заведение, думал он спустя день, стоя у входа. Поскольку министр запретила трогать магглов и демонстрировать им что-либо, пришлось пойти на хитрость. Одеться как маггл, прихватить с собой ворох бумаг и спрятать в рукаве куртки палочку. Аберфорту пришлось на ходу «поправлять» бумаги то на один лад, то на другой, чтобы доказать, что он родственник больному, и получить разрешение на встречу.
— Как странно… мне никто не сообщал… мы его и так в базу еле внесли, — говорил ему какой-то сотрудник, а Аберфорт понимающе кивал и уставшей рукой «поправлял» очередные документы.
Благо, что бумаги хватило на всё и он наконец-то оказался в небольшой комнате.
— Брат... Это ты… ты пришёл...
Человека, сидевшего напротив, трудно было узнать: на нём были полосатые штаны, светлая роба, бороду и волосы кто-то очень основательно постриг, а очки забрал. Альбус рассеянно смотрел вперёд и выглядел словно завсегдатай «Кабаньей головы», который славно отдохнул накануне, а теперь очень страдал, еле соображал и не мог вспомнить, кто же он такой.
— Доигрался, да? Доигрался? — начал с упрёков Аберфорт. — И как, спас мир и всех нас?
— Полно тебе... Хватит... — устало отозвался Альбус и с надеждой всмотрелся в его лицо. — Ты… ты же мне поможешь, брат?
— Интересно, чем же? — ворчливо отозвался Аберфорт и косо посмотрел на сотрудника, стоящего у двери. — Может, мне стену разрушить, чтобы меня самого в Азкабан за такое упрятали? — тихо и язвительно спросил он. — За мной и так… грешки числятся.
— Но мальчик Поттеров... Волан-де-Морт... Ох, брат, ты не понимаешь... Они все не понимают... в какой находятся опасности...
Аберфорт понял только то, что зря пришёл и потратил столько времени на сотворение важных бумаг. Брат, похоже, и впрямь не здоров, не зря магглы внесли в этот свой тарахтящий ящик, именуемый компьютером, что у пациента бред величия. Совсем уработался Альбус, вот пусть отдохнёт, ему же на пользу. Меньше будет людей нервировать.
— Ладно, я подумаю, чем тебе помочь, — устав слушать одно и то же, бросил на прощание Аберфорт и покинул странное заведение.
Вернувшись в Хогсмид, он, конечно же, решил сделать самое главное: ничего не делать, чтобы не стало ещё хуже. Ту же МакГонагалл, зашедшую к нему узнать, не было ли новостей о директоре школы, он встретил не очень приветливо.
— Не здоров он, Минерва, лечится, а где не скажу, а то не дадите ему покоя, — сказал ей Аберфорт. — Я думаю, тебе пора написать в Министерство, чтобы они назначили кого-нибудь на его должность. Разумеется, если тебе не надоело двойную работу выполнять за те же деньги.
— Ох, как же это печально, — отозвалась МакГонагалл, — Альбус так заботился о всех нас… так старался… а теперь и его нет, и ещё преподаватель зельеварения пропал… говорила я Альбусу, ненадёжный этот мистер Снейп, уж больно меланхоличный, себе на уме, а он всё равно его взял. Ладно, наверное, ты прав, Аберфорт, нужно обратиться в Министерство, — поразмыслив, решила она и ушла.
В «Кабанью голову» заглянул и домовик Блэков, держа в руках феникса.
— Миссис Блэк благодарит вас за услугу и возвращает птицу, — сказал он и передал Фоукса.
Феникс вроде бы был цел, но выглядел странно… не размахивал крыльями, не кричал, как петух, и не летал по всему залу. Оставшись у Аберфорта, он занял кабанью голову и отчего-то стал линять: то и дело приходилось собирать его перья по залу.
— Сволочь пернатая… — ругал его Аберфорт, но всё равно кормил и не прогонял.
— Семь?! То есть как семь?! Он что, добровольно их все сбросил?