— Ты сама-то не жалеешь, что упустила возможность стать главной из Осевых Королев? — глядя в глаза маме, спросил я. Мой вопрос прозвучал очень неожиданно. Сидевшая справа от меня Ханиэль даже слегка вздрогнула, а Ранза на миг округлила глаза. Лата же умудрилась удержать на лице восковую маску безразличия, а дядя Гена, на миг замерев, продолжил доставку наколотого на двузубую вилку сыра себе в рот. Вот только…
— Дзынь!!!
Вилка не выдержала давления. Крокомот сжал ее двумя пальцами так сильно, что несчастная потеряла голову.
— Ген… — с ласковым укором произнесла мама, погладив Генрея по огромному плечу. — Ну нельзя же так, — покачав головой, она перевела взгляд с валяющейся возле бокала с вином зубцов вилки на меня. — А ты, Илюш, хорош такие вопросы с бухты-барахты задавать, — усмехнулась она. — Хотя спасибо, что спросил. Судя по летающим вилкам, есть те, кому тоже интересно. Так вот, для всех интересующихся отвечаю: с давних пор лично мне плевать на Кезефа Люцифера и его жен. В число трех дорогих моему сердцу мужчин он точно не входит. А вот ты, Гена, кстати, входишь. Как и наши с тобой два сына.
Сперва Генрей расплылся в счастливой улыбке, однако тут же встрепенулся:
— Два сына? — изумленно выпалил он.
На что мама ехидно улыбнулась и повернулась ко мне.
— Илья, скажи, правильным ли путем будет считать, что у меня в животике зародился твой братик?
Хмыкнув, я потратил капельку праны, после чего ответил:
— Правильным, мама. Поздравляю вас обоих!
— Поздравляю, Госпожа Инниарла! — вперед остальных девушек успела Ранза.
— Присоединяюсь к поздравлениям, Госпожа Инниарла, — тепло проговорила Ханиэль.
— Примите и мои поздравления, — поклонилась Лата.
Ну а дядя Гена все это время с открытым ртом пялился на маму. Затем резко вскочил на ноги и сгреб ее в объятьях, поднял со стула и закружил по комнате.
— Аккуратнее, Ген, с меня теперь пылинки нужно сдувать.
Тут она, конечно, лукавит. Одаренная ее ранга, к тому же обладающая настолько мощными целительными способностями, потерять ребенка может лишь в самых крайних случаях, о которых даже и думать мне не хочется.
— Сестрица, — услышал я негромкий голос Латы, — помнится, мы хотели с тобой сегодня обсудить дела Рода.
— А вот мне что-то не помнится такого, — меланхолично отозвалась Ранза, как и все остальные, с улыбкой наблюдавшая, за кружением по гостиной мамы и дяди Гены.
— Мне не хочется при остальных подвергать сомнению твою память, сестрица, но, возможно, придется, — строго произнесла младшая Махамайя, поднявшись с места и потянув старшую за руку. — Идем скорее.
— Эх… ну как я могу отказать такой настойчивой сестренке, — проворчала Ранза, тоже поднимаясь со стула. — Уважаемые молодожены, Господин Генрей, Госпожа Инниарла, хорошего вечера.
Поклонившись, Ранза бросила на меня хитрый взгляд и вместе с Латой направилась к двери.
— Как нам тактично напомнили, что о делах лучше поговорить завтра, — задумчиво проговорила мама, когда сестры вышли из гостиной.
— Верно, — дядя Гена поставил ее на ковер и, взяв за руку, повернулся к нам с Ханиэль. — Ну что? Созвать народ и с криками да улюлюканьем отнести вас в спальню?
— Спасибо, сами справимся. Идем, Хани, — встав из-за стола, я протянул девушке руку. Немного смущенно положив на нее свою невесомую ладошку, она тоже поднялась на ноги.
О том, что потребуется подготовить спальню, я сказал слугам еще утром, так что учитывая их профессионализм (Ранза нашла нам поистине достойных представителей этой важной профессии), я не сомневался, что все будет сделано в лучшем виде.
И я не разочаровался. Фрукты и сыр выглядели так, будто их только что порезали, лед в ведерке, в котором стояла бутылка шампанского, ничуть не растаял, а расставленные повсюду свечи не уронили ни капли воска. Слуги не могли знать, во сколько именно мы пойдем в спальню, а значит, постоянно здесь все обновляли.
Заперев дверь, я отпустил ручку Ханиэль, подошел к сервировочному столику, откупорил бутылку и наполнил фужеры.
— Поздравляю со свадьбой, красавица, — протянув девушке ее фужер, я улыбнулся.