-Да что такое-то?
-А то, что он медленно и верно сходит с ума с того самого момента, как оказался вне своей уютной квартиры. Мы неоднократно обсуждали возможность постройки собственной берлоги, но наш с тобой общий друг и слушать не желает об урезании качества или красоты в пользу скорости. Если плитка в туалет, то только Италия, если ковёр на пол - исключительно арабская шерсть. Ну а про мебель я теперь даже заикаться боюсь...
-И не стоит! - обрывает его Хосе и хмурится, - Почему никто просто не может сжать и зубы и перетерпеть пару лет, пока я создаю с нуля дом своей мечты?
Они смеются, однако где-то внутри у Хелли расслабляется маленькая нахохленная девочка, всё это время вздрагивающая от каждого шага в сторону сближения. Вампирша и сама не понимает, почему её так настораживают проявляющие заинтересованность молодые люди, не желающие ничего, кроме весёлого времяпрепровождения. Раньше и Хосе попадал в список "потенциально опасного" со своими намёками, ровно как и остальные члены Клана, хоть раз задержавшие на ней взгляд дольше трёх секунд. "Безопасным" числится лишь Бруно, то и дело пропадающий где-то в городе и совершенно не обращающий внимание на девушку. От этого ей почему-то спокойно.
-Кстати, как насчёт устроить совместную ночёвку, как в старые добрые времена? - вдруг предлагает "безопасный" и Хелли мысленно пинает себя за глупые надежды на спокойную жизнь, - Помнится, тогда нам было очень даже весело...
Они приходят с вещами на следующий же день: весёлые, полные того задорного огня, который она помнит по шумным посиделкам Барселоны, когда не хотелось ничего, кроме долгих разговоров и нового глотка странной смеси, от которой жгло внутренности, а наутро - неистово кружилась голова. Хелли, ожидавшая подвоха и потому на всякий случай перестелившая кровать и приготовившая запасной комплект белья для дивана, открывает со смешанными чувства, ощущая лёгкую неловкость от необходимости становиться прежней. Девушка мечется между подсознательным желанием улыбнуться и странной, ничем не объяснимой печалью, боясь, что потребуется изображать радость. Однако ей не требуется играть: с помощью Твистера и крепкого чая они, кажется, пьянятся друг другом, бесконечно вспоминая прекрасно проведённые дни. И, лишь когда Бруно ненадолго отлучается в туалет, Хосе приваливается к ней горячим боком и спрашивает:
-Ты никогда не представляла себе жизнь с кем-то, кто похож на тебя и понимает настолько, что проблемы очень быстро становятся общими? Никогда не хотела разделить вечность с таким же вампиром, как и ты?
Хелли задумывается. Она собиралась разделить вечность с Максом. Теперь правильно прибавлять к этой фразе словосочетание "когда-то давно", потому что события до Барселоны воспринимаются словно через толстый слой времени: они размыты, многое кажется нереальным и неправильным. Да и Макс, обратно превратившийся в человека, не особо жаждет провести с ней остаток дней, вечно наблюдая за нестареющей вампиршей и гадая, кого она сегодня употребила в пищу: соседку или какую-то лесную тварь. Возможно ли, что теперь ей стоит найти кого-то своего вида?
Хосе молчит, выжидающе смотря на девушку и не трогаясь с места. Словно в замедленной съёмке она наблюдает, как испанец медленно наклоняется вперёд. Скрипит дверь ванной и надо бы отодвинуться, сохранить хоть какие-то рамки приличий, защитить своё личное пространство, однако Хелли не успевает. Или не хочет, кому какое дело?
Она думает о том времени, когда касаться кого-то с определёнными намерениями было вполне нормально и от неё даже, кажется, этого ждали. Перебирает в памяти моменты близости, дарящие ощущение разливающегося под кожей огня. И поцелуй. Она любила целоваться с Максом. Теперь его нет и, возможно, больше никогда не будет, так что - похоронить себя, добровольно повесив на сердце табличку "закрыто"? Никогда больше не почувствовать радость от соединения не только тел, но и душ? Возможно, всёпонимающий и всёпрощающий Хосе - это её шанс на нормальные отношения. Поэтому, когда чужие губы касаются виска, вампирша почти стонет от разочарования: серьёзно?
-А ты хотела другого? - тут же уточняет кто-то у самого уха.
Она сказала это вслух? Ох, как стыдно, как стыдно, как сты...
-Ты снова влез мне в голову?
-Кто-нибудь хочет чая? - раздаётся довольно бодрый голос Бруно уже от холодильника, - Тут есть печёные рулетики с творогом и, даже если мы не нуждаемся в них, это ещё совсем не значит, что не может ими полноценно наслаждаться.