- Конечно! - Соня развернулась на пятках, так стремительно, что ее волосы мазнули меня по лицу, подхватила свои вещи с травы и убежала.
Я стоял, не в силах отвести взгляд, пока она не скрылась за воротами. Потом вздохнул, поднял свой рюкзак и побрел домой.
Когда Соня пропала, я места себе не находил. На телефонные звонки она не отвечала, когда я несколько раз приходил к ней домой, двери никто не открывал. Через несколько дней по школе начали гулять слухи. Говорили, что у девушки неожиданно обнаружилась очень агрессивная форма саркомы. Бледнея от ужаса, я перечитывал статьи одну за другой, но ничего, кроме еще большего ужаса, они не вызывали. Соня, моя Соня, лежала в больнице, а я ничем не мог ей помочь. Я даже не знал, где она, никто в школе не знал. Даже учителя. Я спрашивал. Предлагал собраться с классом и проведать ее, поддержать, но в ответ не получил ничего, кроме тишины и пары сочувственных взглядов. Как будто она чумой болела, а не этой проклятущей саркомой.
Через две недели, когда я в очередной раз пропускал мимо ушей курс физики, пялясь в окно, я успел заметить, как мама Сони заходит в школу. У меня мгновенно случился приступ желудочных колик, о чем я решительно сообщил учителю, вылетая из класса. Едва дверь за мной закрылась, я сразу же исцелился и побежал ее искать. Куда она могла пойти? Ответ был очевиден - к директору. Прогуливать уроки возле кабинета директора было полным безрассудством, но мне было наплевать. Я был обязан узнать, что с моей любимой подругой. Спрятавшись в углу коридора, я караулил заветную дверь минут сорок, пока мама Сони, наконец, не вышла.
Она сразу заметила меня, выглядывающего из своего укрытия, будто заранее знала, что я буду там. Господи, как же ее звать-то?
- Эээ, здравствуйте… Юми? Извините, я не знаю, как вас… Как там Соня? То есть Цунэ? Что с ней? Она будет…
Слово “жить” застряло у меня в глотке.
Глаза женщины были похожи на темный янтарь - прозрачные и словно светящиеся изнутри. Она долго смотрела на меня, прежде чем ответить.
- Просто Юми будет достаточно, - ее голос был тих и мелодичен. - Я знаю тебя. Ты любишь мою дочь?
У нее был необычный акцент, так что получилось скорее “рюбишь”, но я остолбенел. Она склонила голову, и ее волосы, такие же живые и шелковистые, как у дочери, рассыпались по плечу.
- Вижу, что да. Это хорошо, - так же тихо и мелодично, словно она только что не пронзила мое сердце ледяным копьем, продолжила Юми. - Ей понадобится твоя помощь.
- С ней все хорошо? - дрожащим голосом спросил я.
Женщина снова проинспектировала мою душу своим необычайным взглядом, прежде чем ответить.
- Она скоро вернется в школу. Но не надолго. У тебя мало времени. Мы скоро уедем и ты больше ее не увидишь. Ее будут бояться, но, думаю, что ты достаточно смелый. Ты сможешь преподать ей хороший урок человечности.
Я стоял, оглушенный, ничего не понимая, и таращился на маму Сони. Она отвесила легкий поклон, и ушла, оставив меня в полной растерянности.
После того разговора я каждое утро приходил пораньше и ждал возле входа в школу до самого звонка, чтобы не пропустить мою лучшую подругу, мою любимую девушку. Соня вернулась в школу на следующей неделе. Она выглядела бледнее, чем обычно, но казалась такой же веселой. Я так обрадовался, когда увидел ее, что даже не сразу заметил “это”. Просто сгреб ее в охапку и прижал к себе, вдыхая запах каких-то трав и специй. Только когда я нашел в себе силы разжать объятья, я понял, что не так. У нее не было правой руки - на ее месте болтался пустой рукав.
- Ох, Соня, Сонечка, что случилось, как это произошло? - я почти плакал.
- Я охотилась ночью в лесу и попала в капкан, - загадочным голосом произнесла девушка. Потом улыбнулась. - Только это секрет.
- В капкан? - у меня по щекам текли слезы, но я улыбался.
- Да, из чистого серебра! Я сидела в нем два дня, а потом отгрызла себе руку, чтобы спастись, - Соня клацнула зубами и подняла пустой рукав футболки. Ее плечо оканчивалось круглым розовым рубцом со следами швов.
- У тебя же кости из золота, - я не мог не улыбнуться в ответ.
- А зубы алмазные. Ты не знал? - Соня откатила рукав обратно, прикрывая жуткий шрам.
- Тебе не больно? - тихо-тихо спросил я.
- Не говори глупостей! - девушка ухмыльнулась. - Лучше забери рюкзак, из-за него меня перекашивает. Пошли в школу, я соскучилась по людям.
Мама Сони была права - девушку начали бояться и избегать. Всех пугал ее пустой рукав, а часть ребят почему-то решила, что саркома может быть заразной, и вообще шарахалась от девушки, обходя ее по большому кругу. Вроде как ампутация руки передается воздушно-капельным путем, как грипп. Сережа, до того робко отвечавший на ее знаки внимания, начал делать вид, что Сони не существует. Это несколько пригасило ее жизнерадостность, но не надолго.