Елена задохнулась от услышанного и не сразу нашлась что сказать.
— Я не кручу голым задом и я не проститутка, чтобы ублажать тупых ублюдков! — раздельно, сквозь зубы проговорила Елена.
— Да ладно тебе, — скривила смазливое, без меры накрашенное личико Оксана. — Все одно. Что там, что здесь — сидят и жрут тебя глазами.
— Никто меня ничем не жрет! — окончательно сорвалась Елена. — Все, останови машину.
— Ой, успокойся. Разволновалась тоже. Сказалаже: довезу, — значит, довезу.
— Останови!
— Да сиди уж. Подумаешь, обиделась. А что тут такого? Нужно как-то жить. Я вот мужикам «общие» массажи делаю, и не стыжусь. Зато при бабках.
— У тебя же муж, — тихо сказала Елена. Ей вдруг стало противно и гадко от подобного цинизма.
— Это разве муж? Это тряпка, а не муж.
Она наконец замолчала.
Елене расхотелось болтать, к тому же она чувствовала себя так, будто на нее вылили ведро помоев. Девушку передернуло. Ни к чему в этой дорогущей машине после услышанного прикасаться не хотелось.
«Киа» наконец остановилась у тротуара, и Елена, подхватив сумки, быстро выбралась на свежий воздух, полной грудью вдохнув его.
— Спасибо тебе, — сухо бросила она Оксане, захлопнула дверь и побежала в сторону детского сада.
Проходя мимо овощного ларька, Елена вспомнила про картошку.
Отстояв в небольшой очереди, купила пару килограмм, убрала в пакет и аккуратно подняла его. Эльдорадовский пакет возмущенно поскрипывал, ручки его натянулись, врезаясь в пальцы, но пока держался.
В детсаду тоже пришлось задержаться.
Пока Алешка одевался, вертя в руках штаны и завязывая шнурки потертых стоптанных ботинок, Елена выслушала от молоденькой воспитательницы кучу нелицеприятных замечаний в адрес сына: непоседливый (можно подумать, это не ребенок, а статуя), не хочет спать (разумеется, ты в его возрасте просто горела желанием спать днем), дерется (естественно, только он, а другие — ангелы с крылышками), и тэдэ, и тэпэ, и пр…
Елена смиренно пообещала серьезно поговорить с сыном и, раскошелившись на пятнадцать рублей «добровольных пожертвований» — в этот раз на игрушки, — наконец покинула стены детского сада, уводя за руку взопревшего в пальто в ожидании матери Алешку.
Елена была в отвратительном настроении. Сначала автобусы, потом эта сумка на шестнадцать кэгэ, проститутка Оксана, еще и воспитательница — без году неделя в саду, да и вообще, а мнит себя не иначе как Макаренко!
Почти до самого дома она отчитывала сына за плохое поведение, срывая злость на нем — понимала это, но не могла остановиться. Алешка, хорошо чувствуя настроение матери, осторожно отделывался стандартными фразами: «А чего она?», «А он первый начал», «Я ничего не делал».
Однако то, что увидела Елена, войдя во двор, повергло ее в настоящий шок…
— Двадцать три — один — Центру.
— Центр на связи. Витольд?
— «Хамелеоны» не объявились. Объект «ЕТ» прибыл к месту проживания. Направляется к дому. Горизонт чист.
— Что «гости»? Прямого воздействия или контакта не было?
— Нет. Поработали барабашками и рассосались. Предполагаю, им необходимо было зачем-то задержать объект. По крайней мере у меня сложилось подобное впечатление. Высылаю подробный отчет.
— Спасибо. Подожди, Йозеф вызывает. Центр — двадцать три — одиннадцать. Слушаю.
— Виктор, пятнадцать минут назад зарегистрировано появление «гостя». Очень высокая энерговооруженность.
— Почему сразу не доложил?
— Объект находился в режиме мерцания.
— Режим объекта определили?
— Не совсем. Такие еще не объявлялись.
— Что из себя представляет?
— Похож на «живчика», но накачан энергией под заглушку. Имеет постоянный канал подпитки.
— Не трогали?
— Только пощупали. Гость с норовом, огрызается.
— Не трогайте, просто следите. Видимо, прибыл контактер. Контакт с «ЕМ» был?
— Да, но, как я говорил, засекли поздно.
— Черт! Похоже, чудики выходят на новый уровень.
— Что нам делать?
— Пока просто следите.
— Понял. Конец связи.
— Витольд?
— Разговор слышал. Похоже, чудики затеяли какую-то многоходовку.
— Они мастера по этой части. Витольд, повнимательней там.