...Разномастный состав из классных и товарных вагонов — очень похожий на тот, каким Бурденко когда-то ехал в Маньчжурию, — медленно втянулся на свободный путь и, лязгнув буферами, остановился. «Воронеж» — прочитал Бурденко на фронтоне вокзального здания.
— Ну, вот и конец нашему путешествию, Николай Нилович, — преувеличенно радостно произнес, обращаясь к Бурденко, его ассистент по клинике В. И. Бобров. Заметив, что профессор задумчиво смотрит на перрон, он уже другим тоном добавил: — Что-то нас ждет в этом самом Воронеже?
Бурденко медленно повернулся к своему ассистенту:
— В этом самом Воронеже, как и в том самом Юрьеве, нас ждет работа, ждут студенты, ждут больные и раненые...
Раненых в Воронеже оказалось куда больше, чем больных. Хотя город, куда после заключения Брестского мира переехали многие профессора, преподаватели и студенты Юрьевского университета, почти все время оставался советским, но ожесточенные бои с белогвардейцами шли на подступах к городу. Сюда рвались банды Мамонтова и Шкуро, отборные офицерские полки деникинской армии.
Все лучшие здания были заняты под красноармейские госпитали. Госпиталей было очень много, и в каждом из них знали профессора Бурденко.
Сразу же по приезде в Воронеж Николай Нилович развернул кипучую деятельность: он лечит раненых бойцов Красной Армии, наводит порядок в больницах. Не бросая университетских дел (в то время он был деканом медицинского факультета), Бурденко почти все свое время проводит в военных госпиталях. Даже свою клинику он фактически превратил в красноармейский госпиталь.
«Он был необычайно требователен к себе и другим во всем, что касалось здоровья больного, — вспоминает о Николае Ниловиче профессор В. И. Бобров. — Он сам находился в постоянном беспокойстве по поводу тяжелых больных, почти все время жил в стенах самой клиники, в любое время — днем и ночью являлся в палаты, чтобы справиться о состоянии больных и проверить работу персонала. Нередки бывали случаи, когда он совершенно не спал ночью, находясь в палатах и операционной... Никогда не отказывался от самых трудных операций».
Раненые красноармейцы горячо полюбили Бурденко. «Наш красный профессор», — любовно называли они его. Были тогда, однако, в Воронеже, да и в университете, такие люди, которые слова «красный профессор» произносили с ненавистью. Они проклинали Советскую власть. «Погоди же, красный профессор Бурденко, — шептали они по углам, — ты еще пожалеешь, что связался с большевиками».
В октябре 1919 г. Воронеж захватили деникинцы. В городе тотчас же начались грабежи, расстрелы, погромы.
Белогвардейцы всюду искали коммунистов. Чей-то донос привел их в хирургическую клинику университета.
Николай Нилович занимался в своем кабинете, как вдруг к нему вбежал запыхавшийся санитар.
— Профессор! Казаки едут! Ищут коммунистов. Берут и раненых...
Что делать? В клинике лежит много красноармейцев, всех эвакуировать не успели. Надо перевести их в дальние палаты...
Бурденко встал, чтобы пойти отдать приказание, и глянул в окно. Поздно! Во дворе уже гарцевали казаки.
Николай Нилович направился в приемную. У окна, поигрывая плеткой, стоял казачий офицер, поодаль — несколько солдат.
— А, господин «красный профессор»!—начал офицер.— Ну что, бросили вас ваши «товарищи»? Наверное, плохо прислуживали?
— Не понимаю, о чем вы говорите, — сухо ответил Бурденко.
— Сейчас поймете...
Офицер медленно прошелся по комнате и остановился перед Бурденко.
— Нам известно, что вы помогали коммунистам, — сказал он.
Бурденко молчал.
— Мы знаем, что вы организовывали госпитали и лечили раненых, — продолжал офицер, — вы помогали красным бандитам...
— Это что, допрос? — прервал его Николай Нилович.
— Пока что нет, — офицер усмехнулся. — Это только первое знакомство. Допросить вас мы еще успеем.
Внезапно изменив тон, он в упор спросил Бурденко:
— Коммунисты здесь есть?
— Нет, — ответил Николай Нилович.
— А красные бандиты?
— Нет.
— Даже среди раненых?
— В клинике нет раненых, — сказал Николай Нилович, — здесь только больные.
— А это мы сейчас посмотрим... — Офицер направился к двери, но, сделав несколько шагов, вдруг остановился:
— Только учтите: если найдем раненых... — не окончив фразы, он выразительно постучал по кобуре огромного маузера. — А теперь пошли по палатам.
Что делать? Как спасти раненых красноармейцев?
«Тиф! — внезапно молнией мелькнула мысль. — Военная хитрость!,.»
Бурденко резко остановил белогвардейцев.
— Я бы не рекомендовал вам идти по палатам, — громко сказал он. — Дело в том, что в клинике лежат инфекционные больные, вы рискуете заразиться.
— Заразиться? —- недоверчиво протянул офицер. — Но мне сказали, что здесь хирургическая клиника.
— Совершенно верно, — подтвердил Николай Нилович, — но несколько дней назад в клинику проникла инфекция. Сейчас у нас карантин.
Офицер нерешительно остановился. Черт его знает, стоит ли рисковать из-за каких-то паршивых раненых?
— А чем они у вас болеют? — спросил он профессора.
— Здесь несколько инфекций, — ответил Бурденко. — В основном сыпной тиф. Но мы подозреваем еще инфлюэнцу и даже холеру.
Это было похоже на правду: кругом бушевали тогда смертоносные эпидемии.
«Нет, не стоит связываться», — подумал офицер и вслух сказал:
— Ладно, отложим визит. Торопиться некуда. А следующее свидание у нас с вами, господин «красный профессор», состоится в другом месте. Надеюсь, вы знаете, где находится наша контрразведка?
Неприкрытая угроза прозвучала в словах казачьего офицера. Видимо, деникинская контрразведка всерьез заинтересовалась «красным профессором» Бурденко.
Однако второго свидания у Бурденко с белогвардейцами не произошло. «Помешала» Красная Армия. Войска Южного фронта стремительным ударом разгромили деникинцев и освободили Воронеж. Здесь в красноармейские части влилось немало бойцов, которым в университетской клинике спасли жизнь хирургическое мастерство и «военная хитрость» профессора Бурденко.
«В тяжелые годы гражданской войны, — пишет С. М. Багдасарьян, автор нескольких научных исследований о деятельности И. Н. Бурденко, — он становится во главе хирургической службы военных госпиталей, дислоцированных в Воронеже, организует под Воронежем военный госпиталь прославленной Первой Конной армии Буденного. Консультируя в них, производя сложные операции, он передает свой богатый опыт полевого хирурга молодым врачам».
Н. Н. Бурденко внес большой вклад в создание на Южном фронте военно-медицинской службы молодой Красной Армии.
Осенью 1920 г. Николая Ниловича срочно вызвали в Москву. На молодую Советскую Республику напали науськиваемые Антантой польские империалисты, началась война с буржуазно-помещичьей Польшей. Народный комиссар здравоохранения Н. А. Семашко и начальник Главного военно-санитарного управления 3. П. Соловьев решили поручить ему, вместе с другими медиками, организовать медицинское обслуживание частей Красной Армии на Польском фронте.
Семашко и Соловьев воспользовались пребыванием Николая Ниловича в Москве. Как крупного специалиста по военно-полевой хирургии его привлекли к составлению «Положения о военно-санитарной службе Красной Армии».