Жесткая плановая система, созданная в 30-е годы, успешно справилась с индустриализацией, обеспечила ей победу над сильнейшим врагом — гитлеровской Германией, позволила в немыслимо короткое время восстановить народное хозяйство, а в годы «холодной войны» создать военный паритет с Западом. Но жизнь не стояла на месте, и постепенно мы стали ощущать, что наше народное хозяйство не может в полной мере удовлетворять возросшие социально-экономические запросы населения, да и решать ряд других важнейших задач развития страны.
Нужно было найти более эффективные методы функционирования народного хозяйства. В середине 60-х годов Председатель Совета Министров СССР А.Н. Косыгин начал свою экономическую реформу. Она не затрагивала базовых устоев социалистической системы, но давала предприятиям определенную свободу. В то время я был главным инженером, а затем генеральным директором Уралмаша, и мы были весьма удовлетворены тем, что жестко регламентированная система управления была смягчена, в частности, предоставлением заводам довольно-таки существенной самостоятельности в создании различных фондов и использовании их по собственному решению коллектива.
В целом реформа привела к тому, что восьмая пятилетка (1966–1970 годы) имела самые высокие экономические показатели. Увы, после чехословацких событий 1968 года косыгинскую реформу постепенно свели к нулю. Дальнейшие, при Л.И. Брежневе, попытки в какой-то степени реанимировать и усовершенствовать ее практического успеха уже не имели.
Но вот в 1983 году новый Генеральный секретарь ЦК Ю.В.Андропов всенародно поставил задачу: разобраться, в каком же обществе мы живем? Вопрос этот был крайне серьезным — необходимо было заново определить сущность созданного в стране строя и его место в истории человечества. В связи с этим Ю. Андропов поручил члену Политбюро М. Горбачеву, кандидату в члены Политбюро В. Долгих и Секретарю ЦК по экономике Н. Рыжкову тщательно изучить сложившееся в экономике положение и подготовить предложения по ее реформированию. Наши наработки по этому вопросу выполнялись с привлечением огромнейшего числа ученых, специалистов и производственников на протяжении двух лет и легли в основу апрельского (1985 года) доклада Горбачева на Пленуме ЦК КПСС. А далее в течение всей второй половины 80-х годов в Правительстве СССР шла постоянная и напряженная работа по выработке конкретных путей и методов реформирования экономики.
Для того чтобы придать «второе дыхание» экономике, было необходимо решить ряд принципиальных проблем. Если смотреть в корень вещей, в первую очередь предстояло преодолеть все более очевидное отчуждение человека от средств производства и результатов его труда. В силу этого у работника была явно недостаточной мотивация к труду ответственному, эффективному и высококачественному. В связи с этим перед нами встал вопрос о собственности в нашем обществе и перспективах ее развития. Как известно, основной ее формой являлась государственная, общенародная. К тому же и колхозно-кооперативная собственность постепенно тоже приобрела признаки государственной. С учетом мнения ученых, опыта зарубежных стран мы считали, что в руках государства целесообразно сохранить примерно 50–60 процентов собственности — имелись в виду базовые отрасли народного хозяйства и предприятия оборонного комплекса. Соответственно остальные 50–40 процентов могли находиться в акционерной и частной форме, но не на землю, кроме приусадебных, дачных и садово-огородных участков. Особый упор в своих разработках мы делали на так называемые «народные предприятия», владельцами которых являлись бы только их коллективы.
Этой точке зрения противостояли взгляды либеральных экономистов, а также политиков во главе с А.Н. Яковлевым, воспевавших лишь частную собственность. Они утверждали, что только она автоматически решит все социально-экономические проблемы страны. Не о подобных ли проповедях и делах писал в свое время, как бы предвидя будущее, мудрый М.Е. Салтыков-Щедрин: «Горе — думается мне — тому граду, в котором и улица, и кабаки безнужно скулят о том, что собственность (речь шла о частной! — Н.Р.) священна! Наверное, в граде сем имеет произойти неслыханнейшее воровство!»? А ведь так и получилось.
Либеральные экономисты призывали нас сразу, без подготовки, броситься с головой в омут рынка и приводили в пример историю стран Европы и США, вышедших из Второй мировой войны с фактически централизованной плановой экономикой и тут же безоглядно и смело нырнувших в него. Да, но они имели долгий рыночный опыт, в определенной степени прерванный на пять-шесть лет из-за войны. Им было куда нырять. К тому же, замечу, они и в послевоенный период отнюдь не чурались и не чураются элементов государственного планирования, от которых ныне бегут, как от чумы, наши новоявленные рыночные оракулы, а на поверку — теперешние слепые поводыри отечественной экономики.