— Ладно, пишите, — сказал Алексей.
На следующий день Цыбуля вошел в кабинет Корепанова, радостно потирая руки:
— Привез! И знаете, почем вышло? В полтора раза дешевле, чем на базе… А мясо какое! Пойдемте поглядим. Жиру сколько!.. А Михайло Михайлович не соглашался…
Спустя две недели на областной врачебной конференции во время перерыва Мильченко отвел Корепанова в сторону и сказал:
— Ты для больницы мясо покупаешь у колхозников? 1 ак вот мой совет — брось. Не надо этого делать.
Корепанов обозлился. Разъяснил, почему приходится покупать.
— Я просто считал своим долгом предупредить тебя, — сказал Мильченко, — а ты как хочешь.
Через два дня, вечером, Алексей, играя в шахматы с Вербовым, рассказал ему о разговоре с Мильченко.
— А он и вправду вам добра желает, — сказал Вербовой. — Такого рода покупки всегда дают основания для подозрений. Ну, что стоит в акте указать одну цену, а в действительности уплатить меньше, с тем чтобы обоим нагреть руки — и покупателю, и продавцу?
Корепанов представил себе, как старый коммунист Гервасий Саввич после покупки «греет руки» — делится поживой, — и ухмыльнулся.
— Чему вы? — спросил Вербовой.
— И что это у вас, юристов, за привычка в каждом человеке видеть потенциального вора?
— У нас еще много охотников поживиться за счет государства, — спокойно сказал Вербовой. — И больше прислушивайтесь к советам вашего Тишайшего. Не то инспектора потреплют вам нервы.
С инспекторами ссориться я уже привык. А вот с Мильченко сталкиваться не хотелось бы.
А столкнуться пришлось. И в тот же день.
3
Было уже около полуночи, когда позвонил Мильченко. Он предупредил Алексея, что сейчас заедет за ним. Заболел Балашов и хочет, чтобы его посмотрел Корепанов.
В машине Мильченко рассказывал:
— Степан Федосеевич уже пятый день по области мотается. Уборочная ведь. Все время чувствовал себя хорошо, а с утра боли вдруг… Чуть живого привезли.
Корепанов спросил, был ли кто уже из врачей.
— Хотели Шубова пригласить, так Степан Федосеевич в один голос — Корепанова зови. Как видишь, авторитетом пользуешься…
Машина остановилась у высокой глухой ограды. Мильченко пошел впереди. Постучал в железную калитку. И сразу же по ту сторону щелкнул замок. Калитку открыл милиционер. Мильченко прошел и коротко бросил ему, кивнув на Корепанова:
— Со мной.
Алексей вспомнил, как весной этого года Балашов пригласил его к себе, чтобы посоветоваться по поводу болезни матери. И тогда Корепанов тоже обратил внимание на высокую глухую ограду, железные массивные ворота с тяжелой калиткой и будку для милиционера, стоявшую рядом у ворот. И еще запомнилось, что Балашов нахмурился, когда милиционер открыл калитку.
— Понаставили тут.
И чувствовалось, что Балашову, простому крестьянскому парню в прошлом, неприятна эта охрана. И на будку ему смотреть противно так же, как летом прошлого года было противно смотреть на уходящие до горизонта поля чахлого хлопчатника.
Балашову было плохо, но он шутил:
— Не все тебе, Алексей Платонович, к председателю Советской власти в области за помощью бегать. Довелось и ему тебе челом бить. Выручай, брат.
Он держался бодро. О своем заболевании говорил в пренебрежительном тоне, каким говорят обычно люди, которые стесняются болезни, привыкшие всегда быть в строю. Но Алексей видел: Балашову плохо.
Корепанов вышел в соседнюю комнату. Мильченко звонил в обком первому секретарю. Алексей ясно представил себе кабинет Гордиенко — письменный стол, кожаное кресло… и самого Федора Тимофеевича тоже представил. Слегка наклонив голову, он держит в левой руке телефонную трубку, в правой — толстый цветной карандаш. И пристукивает этим карандашом по столу, как делает всегда, когда чем-нибудь озабочен.
Алексей понял, что речь идет о срочном консилиуме.
— Консультанта из Киева? — переспросил Мильченко и посмотрел на Корепанова.
— Надо! — сказал Алексей.
— Конечно, — сказал в трубку Мильченко. — Вы сами позвоните в ЦК?.. Хорошо!.. Не беспокойтесь, я сделаю все.
Он прислушался к тому, что говорил Гордиенко, несколько раз кивнул головой в знак согласия, потом передал трубку Корепанову.
— Тебя просит.
Гордиенко поздоровался и спросил, что с Балашовым. Алексей коротко рассказал.
— Очень прошу, Алексей Платонович, примите все меры. Там у вас товарищ Мильченко. Так по всем вопросам обращайтесь к нему.