-- Кто тебе мешает учиться в дороге?
-- Твой рыжий меня слишком раздражает.
-- Брось, Сет. Мы с Ридом теперь просто друзья. Прошлое осталось позади и не вернется.
-- Может, и так, но без доблестного стражника было б проще.
-- Потерпи немного, -- вздохнула Ли. -- Ты не хочешь задерживаться в Горинге?
-- Нет. Поедем в столицу.
-- Зачем? Что ты там станешь делать?
-- Наймусь к королю. Наверняка ему пригодится человек, способный видеть в темноте. В охране или в тайной службе.
-- Да, пожалуй, -- согласилась она, подумав. -- А почему ты раньше этого не сделал? Служить королю намного почетнее, чем быть наемником.
-- Дурак был. Думал, куда мне с моей рожей в столицу.
-- Но... -- она осеклась.
-- Да, маленькая моя, рожа при мне, только я теперь вижу: не всех она пугает. И поеду я не один, с тобой. А раз у меня такая милая жена, значит, и я -- не чудовище.
-- ХитрО придумано! -- усмехнулась Ли. -- Понятно, для чего я тебе нужна.
-- Нужна ты мне в первую очередь совсем для другого, -- он чмокнул ее в нос и посадил на себя. -- Так ведь тоже умеешь, скромница?
Они могли бы провести в постели весь день, но в дверь постучали.
-- Сударь, -- раздался голос Клэя. -- Хозяйка завтракать зовет.
Ли с Сетом спустились на кухню. Каюна заканчивала накрывать на стол, парней видно не было. Поздоровались, сели, тут же появился Клэй.
-- Рид, похоже, разболелся, -- сообщил он. -- Всю ночь кашлял, сейчас еле говорит.
-- Так и знал, что с рыжим намучаюсь, -- пробурчал Сет. -- Придется его здесь оставить.
Ли бросила беспомощный взгляд на Клэя, тот хотел что-то сказать, но его опередила Каюна.
-- Вот что, касатики. Даже если дождь к завтрему уймется, река не сразу успокоится. Вы спешите?
-- Нет, -- покачал головой Сет. -- Но любая задержка стоит денег, а у нас их немного.
-- Я с вас ничего не возьму, ежели пособите по хозяйству. Крыша в конце лета прохудилась, да и еще кое-где мужская рука требуется. Девушка тоже без дела не останется -- комнат много, я одна. А хоть пару раз в год нужно везде убраться.
-- Я, ба... Каюна, по хозяйству тебе помочь не смогу, даже если очень захочу, -- усмехнулся Сет. -- Другому учен. Получается, отдуваться придется Клэю и Ли. И не только за меня, но и за рыжего.
-- Чему ты там учен, внучек? -- усмехнулась бабка. -- Чай, не книги писать? Помашешь топором вместо меча, дров нарубишь. Воды, когда попрошу, принесешь. Этому учиться не надо. Или гордость не позволяет?
-- Нищим гордость не по карману. Договорились.
-- Да ты не злись так, мОлодец. Чай, в твоих несчастьях ни я, ни спутники твои не виноваты, особенно рыжий парнишка. Ты подумай, может, кроме самого себя винить-то и некого?
-- Ты, часом, не ведьма, Каюна? -- теперь тон Сета стал откровенно злым.
-- Нет, не ведьма, хоть ты и не первый меня об этом спрашиваешь, -- улыбнулась бабка. -- После завтрака, касатик, провожу в сарай. Помашешь топориком, авось, к обеду злость-то повыветрится.
Так и остались они у бабки Каюны. Остановка эта оказалась весьма кстати. Дождь лил почти целую неделю. Переправься они через реку по мосту, идти пешком в такую погоду было б невозможно. Рид провалялся с жестокой простудой три дня. Бабка Каюна пользовала его лечебными отварами собственного приготовления, и он быстро пришел в себя. Ли навещала его пару раз, когда Сет был занят, но не задерживалась, ибо работы у нее хватало. Она перемыла полы во всем просторном двухэтажном доме, убрала пыль и паутину. Нельзя сказать, чтобы хозяйка заставляла постояльцев сильно перетруждаться. Работы, конечно, было много, но кормила их бабка хорошо и отдыхать не препятствовала.
Ли поначалу с опаской присматривалась к хозяйке. Каюна была необычной женщиной, и, действительно, иной раз напоминала ведьму. Но девушка быстро поняла -- бабка, скорее, ведунья, иными словами, сведущая во многих вещах, большинству людей неизвестных, но не занимающаяся ни колдовством, ни злыми делами. Каюна обладала обширными знаниями о растениях и их лечебных свойствах, умела составлять удивительные настойки и снадобья. Она прожила долгую жизнь и прекрасно разбиралась в людях. Ли с некоторой завистью отметила: частое дурное настроение Сета и его злость совершенно не пугали хозяйку. Осадить "внучка" ей ничего не стоило. Бабка, в свою очередь, прекрасно разглядела тревогу Оливии и как-то сказала ей:
-- Не дай ему запугать тебя, девочка. Он, вишь, чуть что -- страхом и неуверенностью пользуется, будто научил его кто. А ты не бойся. Любишь его, и хорошо. Пусть он это знает и чувствует. Страха же никогда не показывай, а еще лучше -- вовсе не пускай в свою душу. Чего тебе парня бояться? Он без тебя не может, поверь. Самый большой его страх -- тебя потерять. Да-да, так и есть, -- улыбнулась Каюна, заметив недоверчивое выражение на личике девушки. -- Только упаси тебя небеса, милая, попытаться эту власть над ним использовать. Рухнет тогда все. Да ты не из таких, я вижу, -- старуха потрепала смутившуюся Ли по зарумянившейся щечке.
К середине второй недели река стала успокаиваться, и путники уже подумывали об отъезде. Бабка не торопила их, работа у нее находилась каждый день, а теперь и поправившийся Рид принимал в ней участие.
Как-то вечером после ужина Ли выглянула в окно и увидела тоненький серп молодого месяца, изящную яркую лодочку в темном океане ночных небес. Сет проследил за ее взглядом.
-- Пойдем, прогуляемся, -- предложил он.
Парни уже ушли наверх, и на кухне оставалась только Каюна.
-- Сходите, голубки, -- улыбнулась она. -- Сегодня хорошая ночь -- молодой месяц народился. Пройдите за дом и вдоль реки, там большой луг, оттуда на луну любоваться лучше всего. У нас в деревне его так и зовут -- Лунный луг. Лампу вам дать?
-- Нет, спасибо. Я вижу в темноте.
-- Ну, тем более грех не прогуляться в такую погоду. Я скотинку проверяла -- тихо, ни ветерка. Прохладно, конечно, но на то и зима. А вы вот выпейте по чарочке.