Ведьма вцепилась в подлокотники кресла, с трудом давя рвущуюся наружу ярость.
-- Доплюешься, красавчик!
Филин усмехнулся и плюнул ей под ноги.
-- Убирайся! А этот плевок твоей девке придется языком счищать!
Он молча вышел. Азара собралась вызвать стражников и приказать привести Оливию, как вдруг в углу комнаты сгустилось темное облако. Ведьма замерла. Это мог быть только Повелитель. Облако тем временем приняло очертания человека. Азара на дрожащих ногах приблизилась к нему. Вдруг господин решит наказать ее прямо сейчас?
-- Приветствую тебя, Повелитель, -- склонилась перед ним.
-- Не дрожи, Азара, -- раздался гулкий низкий голос. -- Молодость пока останется при тебе. Я немного понаблюдал за твоим подопечным. Редкостная дрянь, упрямец и грубиян. И как тебя угораздило с ним связаться?
-- Прости, Повелитель. Я... возгордилась.
-- Я не дарую прощение, забыла? -- в голосе слышалась насмешка. -- Только караю. Похоже, от парня ты ничего не добьешься. Но полюбовался я на него, и стало интересно: а что же представляет из себя втрескавшаяся в него девчонка.
-- Глупая дурнушка!
-- Азара, Азара... Меня она интересует лишь с одной стороны. Как дорожка, ведущая в душу парня. Ты должна была обласкать в первую очередь ее. Вас, женщин, соблазнить легче.
-- Прости, Повелитель, тебе так кажется, потому что ты мужчина, -- отчаяние придало ведьме дерзости.
Облако заклубилось, изнутри раздался звук, напоминающий рокот грома. Азара сжалась от страха.
-- Умеешь рассмешить, -- прогудел мрак. -- Мне будет жаль расстаться с тобой даже на время. Впрочем, твоим острым язычком я смогу наслаждаться. Какая разница, как выглядит та, в чьем рту он находится... -- Повисла пауза. -- Ладно, хватит пустой болтовни. Сегодня ночью я поговорю с девчонкой. Не трогай ни ее, ни парня, пока я не разрешу.
-- Да, Повелитель.
Азара вновь склонилась в поклоне, облако бесследно исчезло, стремительно истаяв.
...Ли стояла на самом верху одной из башен замка. Над головой раскинулось ночное небо, расшитое причудливыми узорами сверкающих звездных блесток. Где-то внизу лежала невидимая земля. Слабый ветерок шевелил волосы девушки, и она ощущала себя затерянной в бескрайнем темном море. Страха не было, только странная отрешенность. Вдруг сзади раздался звук, будто на ветру заполоскались простыни, и Оливия тут же ощутила резкое дуновение. Обернулась, боясь того, что может оказаться там, во мраке. К ее удивлению, темнота отступила. Она прекрасно различала стоявшего перед ней мужчину, от плеч до пят укутанного то ли в темный плащ, то ли в кожистые крылья. Девушка отступила на шаг, почти прижавшись спиной к каменному парапету.
-- Не бойся, -- проговорил незнакомец. -- Я не обижу тебя.
Ли молча разглядывала его. В непонятно откуда взявшемся скудном освещении лицо мужчины казалось красивым, но мертвым, напоминая лик статуи. Глаза прятались в лужицах тени. От фигуры веяло замогильным холодом. Оливия невольно прижала руку к животу, почему-то испугавшись за дитя.
-- Что тебе нужно? -- спросила дрожащим голосом.
-- Поговорить с тобой.
-- О чем?
-- О жизни, -- пожал плечами мужчина. -- О твоем любовнике. О тебе, наконец.
-- Зачем? Кто вы?
-- Ты не даешь своему мужчине быть самим собой, -- заговорил собеседник, полностью игнорируя ее вопросы. -- Женщина, если она любит, не должна так поступать.
-- Я... нет, это не правда. Сет вовсе не...
-- Не злой? -- усмехнулся незнакомец. -- Кого ты пытаешься обмануть?
-- Он не злой по-настоящему, -- нашлась Ли. -- Он сердитый, и то не всегда.
Мужчина рассмеялся.
-- Хорошо, допустим. Зайдем с другой стороны. Ты добрая?
Девушка задумалась.
-- Да, наверное. Я стараюсь никому не делать плохого.
-- Ты обманывала жениха. Сначала просто скрывала от него правду, а потом еще и использовала, чтобы помогать любовнику.
-- Так получилось... Никто от этого не пострадал, Рид меня простил. Он к тому времени уже не любил меня, а теперь очень счастлив... -- начала оправдываться Ли, чувствуя жгучий стыд.
-- Оправдания можно измыслить всегда. Скажи, где же в таком случае граница между добром и злом? -- Девушка задумалась, мужчина, подождав немного, продолжил. -- Знаешь ли ты, что зло может оказаться откровением ничуть не меньшим, чем твое хваленое добро? Душу может потрясти и перевернуть зрелище мук и смерти ребенка, принятых от руки посвященного... Спроси Азару, что она испытала одной тихой лунной ночью на вересковой пустоши. Слабый духом сломается, а сильный узрит бездну. Пугающую, но и зовущую. В ней кроются невероятные чувства, которые хочется испытать, знания, которые необходимо добыть, а на самом дне -- истина... Если верить церковникам, то же самое ощущают святые, ставшие свидетелями величия небес. Потрясение, переворот, меняющий прежнюю жизнь, подвигающий на путь служения все той же истине. Так в чем же разница между бездной и небесами?
-- А в чем разница между ложью и правдой? -- на сей раз слова сами сорвались с языка, возникнув в голове интуитивно, почти без малейшего размышления.
-- А между ними нет разницы. Поверни одну, взгляни под необычным углом на другую, и они поменяются местами. Не существует черного и белого, девочка. Есть лишь неизмеримое множество всех оттенков серого.
-- Все оттенки серого накручены вокруг центрального стержня, как листья капусты вокруг кочерыжки. Обдери их, и ты увидишь, какого цвета сердцевина. Я убеждена, она окажется или белой, или черной.
-- Она убеждена! -- рассмеялся мужчина. -- Как уверенно ты судишь! А ведь даже твой любовник иначе как глупышкой тебя не называет.
-- Разум тут не при чем. Такие вещи постигают душой.
-- Душу не так уж трудно обмануть.
-- О, да. Особенно уже сбившуюся с пути, испуганную, потерянную, одинокую. Покажи ей ужасную картинку ночью на вересковой пустоши, и она твоя.