«Можно подумать, что дома оказались под водой совсем недавно», — отметила дозорная.
Она пребывала в недоумении. Вообще-то они должны были бы выглядеть облезлыми, облупившимися. Это известно всем подводникам: никакая деревянная конструкция не может долго сохраняться под водой; дерево разбухает, крошится, балки рассыпаются. Но здесь, на планете Алмоа с ее странными законами, казалось, все по-другому.
В этом было нечто необъяснимое, и Зигрид остановилась в облаке тины, поднятой ее свинцовыми башмаками. И тут же одна из рыб, словно не могла больше ждать, подтолкнула ее мордой в спину, заставляя двигаться вперед.
Когда девушка приблизилась к одному из домов, она заметила на подоконнике второго этажа птичью клетку. Там взаперти крутилась юлой рыбка. Маленькая бледно-голубая рыбка сновала взад-вперед между жердочками. Дверца была закрыта. Расстояния между прутьями клетки были слишком узкими, чтобы рыбка смогла оказаться в клетке сама. Следовало ли сделать из этого вывод, что она закрыта в клетке с того момента, когда произошло крушение? А между тем прутья клетки не ржавые, даже блестят в игре света и тени бездны. Клетка выглядела как новенькая.
На подоконниках первого этажа высились горшки, в которых явно когда-то росли цветы, а теперь — ветки кораллов ярко-голубого цвета. Вероятно, раньше это была герань, но она мутировала.
За исключением трех трещин на фасаде, строение не пострадало от того, что ушло под воду. Домик стоял аккуратненький, в хорошем состоянии. Словно огромная рука подхватила его на вершине скалы и поставила на дне морском, стараясь не очень трясти.
Зигрид поднялась на холмистый выступ. Вдали она различила и другие дома. Те тоже не казались призрачными, как обычно выглядят подводные развалины. На них не наросли кораллы, постройки сохранили чистый и жилой вид.
Зигрид пнула ногой тину, подняла голову. Может, кто-то откроет окно на третьем этаже, заметив ее присутствие? Готовая к любым причудливым явлениям, она ожидала даже, что на пороге появится консьержка-русалка с метлой.
«Какое-то наваждение, — решила дозорная. — Я словно под наркозом. Видимо, газовая смесь в баллонах перенасыщена азотом. У меня голова идет кругом».
Но вот уже она стояла у крыльца и рукой в перчатке держалась за поручни. Дом существовал на самом деле. Она могла прикоснуться к нему. Сохранившись таинственным образом, он высился на глубине, противостоя нападкам времени. К большому удивлению Зигрид, жители планеты Алмоа строили свои дома очень похожими на жилища землян. До сих пор она представляла себе жителей Алмоа в виде имеющих разум спрутов, проживающих в языческих храмах. Вместо этого обнаружила старинные здания совершенно «человеческого» вида. А также домики пастухов, фермы, налепленные тут и там в подводной равнине.
Зигрид вошла в дом. Разве можно было поступить иначе? Рыбы настойчиво торопили ее. Вот она уже в подъезде. Из почтовых ящиков, висящих на стене, высовывались газеты, конверты… Письма не были вскрыты. Газеты не были развернуты. Разве такое возможно? Бумага должна была давно размокнуть!
Девушка стала подниматься по лестнице, готовая к тому, что прогнившие ступени обрушатся под ее весом, но те, как и все вокруг, оказались прочными. На лестнице лежал ковер. Ковер, несмотря на то что дом находился на морском дне, выглядел так, словно его только что сняли с ткацкого станка. На лестничной площадке второго этажа за двумя приотворенными дверьми были видны пустующие комнаты. Зигрид открыла дверь слева. И задрожала при мысли, что сейчас изнутри выскочит ворчливый тритон или разъяренная русалка, но в квартире не имелось жильцов.
Помещение было обставлено в строгом стиле. Вдоль стен стояли огромные книжные шкафы. Подводные течения, как сквозняки, проходили сквозь окна и подхватывали книги, которые плыли по комнате, будто странные прямоугольные рыбы. Огромный том вдруг раскрылся, взмахнув страницами, словно тонкими плавниками в мелкую точечку. Девушка схватила книгу, стала ее разглядывать. Зигрид не знала языка, на котором была написана книга, и он не был похож ни на какие известные ей языки, но удивилась по другой причине. Достаточно было пролистать книгу, чтобы убедиться: ее страницы — из бумаги. Из обыкновенной бумаги! Их можно было смять. Листки шелестели в руках и рвались с сухим хрустом, тогда как должны были превратиться в липкую кашу. Зигрид подошла к стеллажам, взяла другие книги. Те тоже чудесным образом избежали подводного поглощения и были сухими. Надо же, находились на дне морском, но тем не менее не намокли, как и газеты в почтовых ящиках. Типографская краска не размылась, переплет не развалился.