Увернувшись от пролетевшего тряпичного мяча и кривоногой собачонки, спешившей за ним, Вильгельм подошёл к хозяйке замка. Полдня бездействия и молитвы в обществе угрюмо молчавшего секретаря довели его до мысли, что беседа с захолустной знатью может оказаться не таким уж и плохим развлечением.
- Очень красивый узор, леди Аннелиз, - проговорил дознаватель, разглядывая рисунок на рукаве платья, зажатом в пялах.
- О, благодарю вас, ваше препо…до…би…е…
Озадаченный взор женщины встретился с непонимающим дознавателя.
- Ваше… преподобие… - повторила она, на этот раз полностью – и внятно. Рука ее метнулась к лицу, провела несколько раз, словно искала что-то – и не находила.
- Ваше преподобие…
Китайский платок соскользнул ей на грудь, открывая щёки.
Одинаковые.
- Зуб не болит больше! – вытаращив глаза, выдохнула леди Аннелиз. – И опухоли больше нет! Всё прошло! Он сперва успокоился немного, и я, пока он молчит, думаю, дай займусь рукодельем чуток… И забыла про него! Забыла!
- Я… как раз хотел узнать… - чувствуя себя героем какой-то несообразной фантасмагории, пробормотал Вильгельм.
- Вы просто чудесник!
- Это не я. На всё воля Господа, - попятился он за укрытие из привычных слов.
- Да, но вы попросили Его – и Он прислушался! Потому что вы – святой!
При этих словах горничная уставилась на гостя, приоткрыв рот.
- Чтобы стяжать чин святого при жизни… - поучительно начал Вильгельм, отступая теперь буквально – но служанка опередила его. Выронив шитьё, она хлопнулась перед ним на колени, лбом об пол:
- Уврачуйте от чесотки чёртовой, ваше преосвятейшество! Оченно прошу вас!
Дознаватель вспыхнул. Больше всего ему захотелось отшвырнуть эту дуру ногой, но леди сложила руки на пухлой груди:
- И я вас прошу, ваше преподобие! Элва так уже надоела со своей… То есть, я хотела сказать, она так мучается, так мучается!
Ощущая себя шарлатаном на ярмарке, а всё вокруг – сценой из глупейшего сна, он коснулся плеча горничной:
- Benedicto in nomine Patris…
Едва он закончил, как собравшихся зевак растолкал йомен, встретивший его вчера во дворе. Неловко орудуя трёхпалой рукой, он закатал левый рукав и осторожно размотал пропитавшуюся чем-то бурым тряпицу, обмотанную вокруг предплечья. Взгляду клирика открылась самая отвратительная язва из виденных когда-либо.
- Ваше преподобие, помилуйте, - встал он на колени. – Помолитесь за старого солдата. По заступничеству вашему, может, Господь лечению пособит.
В душе Вильгельма вскипел гнев. Что за балаган? Какие солдаты?! Какое лечение?! За кого они его тут принимают?!
- Прошу вас за Эйкена, ваше преподобие, - сэр Ричард выступил из-за спин замкового люда с умоляющим взглядом. – Эта рана им на королевской службе получена. Он с юности при нашей семье состоит. В огонь и в воду ходил за короля Стефана и дядю его Генриха! Поспособствуйте, будьте милосердны!
Вильгельм стиснул зубы и заставил себя кивнуть. Фантасмагория превращалась в фарс.
- Benedicto in nomine Patris… - легли его ладони на подставленную макушку Эйкена.
По толпе пробежал благоговейный шепоток, залетали руки в крестных знамениях.
- А у меня вот… - стал проталкиваться к дознавателю худосочный парнишка. Запереступали с ноги на ногу, то ли сомневаясь, то ли готовя слова прошения, еще несколько человек.
- А ну, разошлись быстро со своими прыщами! – заметил и гаркнул на них кастелян. – Делом займитесь! У кого нет – мигом сыщу!
Толпа заколыхалась, послушно рассыпаясь.
- Дай им волю… - пробормотал рыцарь, бережно подхватывая гостя под локоть. – Отдыхать бы вам пойти, ваше преподобие. Вид у вас неважным что-то кажется. Глаза… усталые какие-то, что ли. Мутные. Дурно почивали? Или лихоманка подступает, не приведи Господь?..
Мутные глаза?!
По пути к лестнице, ведущей наверх, сэр Ричард говорил что-то еще, заботливо заглядывая ему в лицо, но после этих слов Вильгельм не слышал больше ничего.
Глаза мутные?! Чушь! Он действительно плохо спал! И вид у него – усталый! Потому что он устал! Куча мелких проблем, грызня коллег, тяжёлая дорога… Кто угодно тут бледный вид приобретёт! Или, может, и впрямь простуду поймал? Не мудрено в такую мерзопакость на дворе! Но не к месту вдруг вспомнилось, что допрашивая колдунов, они никогда не выясняли, что именно после сделки с Врагом появлялось у них первым: изменение цвета глаз или колдовская сила, и постепенно или враз.