В каждой комнате он проверил все установки, создающие иллюзию, что он никуда не уезжал: таймеры, включающие и выключающие свет, радиоприемники, телевизоры; магнитофонные записи разговоров, которые будут проигрываться по телефону и просто в пустых комнатах; шторы, задрапированные таким образом, чтобы пропускать утренний и вечерний свет. Он не мог довести свой обман до совершенства — для этого ему понадобилась бы чья-то помощь, а он не доверял никому. Конечно, долго обманывать Когносченти ему не удастся, но все, что ему было нужно — немного времени, чтобы отъехать на приличное расстояние отсюда, используя тот маршрут, который он давно подготовил. Как только он снова окажется в Соединенных Штатах, они не осмелятся коснуться его — он был слишком хорошо известен.
Предполагалось, что Джейсон вышел в отставку, и он действительно вышел в отставку, удалился от дел, о его участии в которых очень мало кто знал. На его счету в швейцарском банке было достаточно денег для того, чтобы дожить несколько жизней. Ему больше не нужно было работать. Ни на кого. Годами он ждал того дня, когда сможет заняться своими делами, важными только для него. И вот, как только он начал подготовку к тому, чтобы вернуться в США и заняться Бренвен — бум! — Они накинулись на него. Когносченти было бы абсолютно все равно, если бы он заманил Бренвен сюда, в Германию, так же как он сделал это с Гарри Рейвенскрофтом. Но это было нереально. Она не приедет. И он не станет устранять ее на расстоянии, хотя это можно было бы очень легко организовать. О нет. Он должен быть там, увидеть все своими глазами, приложить к этому свою руку.
Некто Аркон, который был его главным связным с Когносченти, явился к нему, и тогда выяснилось, что дом Джейсона прослушивается. Аркон напомнил Джейсону, что после того, как он выполнил несколько заданий, в результате которых приобрел определенную известность, он сам согласился больше никогда не возвращаться в США. Джейсон хмыкнул:
— Ну и что? Я солгал.
Аркон имел наглость сказать ему, что он не должен лгать Когносченти. Джейсон, расхохотавшись, спросил, чего же еще ожидали они от лучшего в мире лжеца? Однако Аркон вовсе не развеселился, и Джейсону пришлось сделать вид, что он готов подчиниться их требованиям, как ни противно ему это было. Он сказал, что просит прощения, мол, не понял, что это так важно, и так далее и тому подобное, до тошноты.
Затем последовали месяцы отсрочки, когда Джейсон изображал, что он со всем примирился. В течение этого времени он дал отбой одним приготовлениям и провел другие. Сейчас наконец все было организовано: изощренный путевой маршрут, билеты на разные виды транспорта под разными именами, смена имен в пути, и на другом конце маршрута его ожидал отличный взятый в аренду дом. Дом был самой сложной частью его плана, потому что у него были к нему весьма специфические требования. Он воспользовался услугами агента по недвижимости, заключил сделку по почте, а после того, как все необходимые бумаги были подписаны, с беднягой агентом произошел несчастный случай. Фатальный несчастный случай, из тех, которые Джейсон так умело организовывал.
Закончив обход комнат, Джейсон зашел в спальню и переоделся. Никаких маскарадных костюмов. Он может сменить имя, но никогда не сменит свою внешность — личность настолько поразительная, какой стал он, настолько впечатляющая и врезающаяся в память не может быть изменена. По крайней мере, он так считал. В его высокомерии ему никогда не приходило в голову, что он мог бы одеться рабочим, фермером, торговцем. Он разгладил на своей массивной талии итальянский костюм ручной работы и с гордостью посмотрел на свое отражение в зеркале. Он любил свою массивность, любил выглядеть полным и процветающим мужчиной, удалившимся от дел. Значительный мужчина величественных телесных пропорций — вот кем он был. Его лицо хоть и стало толстым и обрюзгшим, но все еще сохраняло львиный облик; волосы, все еще густые, превратились в слегка посеребренную красно-коричневую гриву. Он произведет впечатление на Бренвен. На любого человека.