Она уже стояла в дверях, чтобы отправиться на почту, когда бросила взгляд на часы. Было уже далеко за полдень, а она еще не была сегодня на студии. Ее документальный фильм, которому она в конце концов нашла название: «Бессильные в тени Всесильных: Бездомные в Вашингтоне», уже монтировался. Она делала это сама, точно так же, как все остальное — не для того, чтобы удовлетворить свое «я», но из-за отсутствия денег. Бездомные не были популярной темой. Ее единственным спонсором была местная станция PBS, а их главным взносом было ее собственное время. Она подумала, что может себе позволить не ходить сегодня на студию, так как из-за этого не пострадает никто, кроме ее собственной работы. Ксавье будет ждать ее в № 622 с новостями об Уилле, и сегодня была одна из их обычных ночей, когда они выходили на улицы, чтобы пообщаться с бездомными — это все продолжалось, хотя Бренвен и закончила съемки. Она почувствовала, как ее охватывает паника при мысли о том, как много ей предстоит сделать.
Рассердившись на себя самое, Бренвен нетерпеливо тряхнула головой. «Что со мной случилось? — подумала она. — Это вполне обычно, когда мне нужно побывать сразу в нескольких местах». Она отправилась в спальню, чтобы снять свой льняной темно-синий костюм и надеть джинсы и рубашку, которые обычно надевала, отправляясь в ту часть города, где жил Ксавье. Переодеваясь, она думала: «Что для меня необычно, так это моя собственная реакция. Что это я так завелась?»
Позднее, делая покупки для № 622 после того, как она отослала свое письмо, Бренвен вновь ощутила в себе какую-то загнанность. Она чувствовала себя так, будто бы сбегала вниз с крутого холма и уже не контролировала себя, и это чувство ей не нравилось. К тому времени, когда она выгружала свои покупки из машины, она поняла, что происходит. Слишком многое случилось в ее жизни, слишком большие нагрузки. Она не могла вспомнить, когда в последний раз была в отпуске, но это было до того, как она встретилась с Ксавье. Ей нужно было уехать на несколько дней, побыть наедине с собой. Оценить все происшедшее. Фактически ей это было крайне необходимо.
— Ну так что же ты узнала? — спросил Ксавье, помогая раскладывать продукты по местам.
— Его жена и мальчик погибли. Их убили во время переворота.
— Мне очень жаль.
— Мне тоже. Но власти думают, что Уиллу удалось скрыться. По крайней мере, они знают, что его тело найдено не было, и среди заложников он тоже не числится. — Бренвен внутренне содрогнулась. — Эта ситуация с заложниками так ужасна! Как ты думаешь, что случится с ними, Ксавье?
— Я не знаю и даже не могу представить. Все, что я знаю, это то, что… — он протянул руку за одной из банок, которые Бренвен подавала ему, чтобы он поставил их на верхнюю полку шкафа, — если бы я оказался среди заложников, я бы совершенно сошел с ума!
— Нет, ты бы не сошел с ума. — Она посмотрела на него, на его большое мускулистое тело, которое было настолько же сильным, насколько страстной была его душа, и сказала: — Тебя скорее всего убили бы при попытке к бегству или за неповиновение тюремщикам, но ты бы не сошел с ума. Серьезно, Ксавье, спасибо тебе за то, что ты помог мне узнать. Как бы ни были плохи эти новости, это по крайней мере что-то и оставляет надежду.
— Я рад, что смог помочь тебе. — Он закрыл дверцы шкафа. — Ну вот. Хочешь пива?
— Я лучше выпью пепси. Я чувствую себя просто вымотанной, а от пива мне хочется спать. Э-э… Ксавье, я бы хотела поговорить с тобой еще кое о чем, если, конечно, у нас есть время до нашего выхода на улицы.
— Конечно. Но нам лучше пойти в мою комнату. Сейчас, после того как у нас здесь снова завелась еда, кухня очень скоро снова до отказа заполнится людьми.
Он вручил ей банку пепси, а себе взял пиво. Он снова забыл взять для нее стакан, но она не стала напоминать ему об этом. В конце концов, она тоже может пить из банки, как Ксавье.
Его комната была чуть аккуратнее, чем в тот раз, когда Бренвен впервые увидела ее: постель была заправлена. Пробираясь среди разбросанных на полу вещей, она заметила:
— Не знаю, откуда только я взяла представление о том, что все священники должны быть очень аккуратными.
— У большинства из нас есть экономки, — ответил Ксавье, нисколько не смущаясь, и закрыл за собой дверь.
Не видя альтернативы, потому что единственный в комнате стул был завален грязным бельем, Бренвен села на кровать.
— Тебе она точно необходима. Честно, Ксавье, я вовсе не хочу критиковать тебя, но просто не понимаю, как ты можешь жить в таком беспорядке?